Депутат от Партии «ШОР» Денис Уланов поставил в затруднительное положение исполняющего обязанности генерального прокурора, подробно объяснив, что на самом деле произошло в Banca de Economii и как исчезли 13 миллиардов леев из резервов Национального банка. Он обратил внимание на то, что предметом данного уголовного дела являются именно гарантии, предоставленные государством, а не кредиты, предоставляемые НБМ на протяжении многих лет.
«В уголовном деле о банковском мошенничестве ущерб, установленный прокурорами, означает не безвозвратные кредиты, которые не были возвращены вовремя или вообще не были возвращены. Ущерб относится к кредиту, предоставленному Национальным банком, за которым следуют государственные гарантии, а затем решение правительства Филипа в 2015 году возложить это бремя на государственный бюджет. 27 ноября 2014 года была денежная эмиссия, были напечатаны деньги, после чего в марте 2015 года был предоставлен второй транш срочного кредита. А этими срочными кредитами, то есть деньгами, предоставленными банку для увеличения ликвидности, как заявил г-н Дрэгуцану на конференции 1 декабря 2014 года, управляли НБМ и Комитет по финансовой стабильности, в который входили премьер-министр Лянкэ, министр финансов, директор НЦБК и другие», — отметил Уланов.
По его словам, именно эти люди своими собственными решениями и подписями определяли, что будет дальше с этим срочным кредитом.
«Все выглядело красиво, но на самом деле это оказалось масштабным мошенничеством, в котором вы сейчас пытаетесь обвинить совсем других людей. Ни Илан Шор, ни Марина Таубер не имеют ничего с государственными деньгами, которые были предоставлены и распределены по решениям правительства, министров, президента НБМ и тех, кто находится в их подчинении. В отношении этих людей у вас имеются разумные подозрения?», — спросил депутат, но прокурор Робу уклонился от ответа.
Денис Уланов также уточнил, что сам тогдашний президент НБМ Дорин Дрэгуцану подтвердил это на пресс-конференции 1 декабря 2014 года.
«В один день, 27 ноября, произошел целый ряд событий: постановление Высшей судебной палаты о возврате пакета государственного контроля, решение Совета по конкуренции о государственной помощи, был введен режим специального управления в банке, а четвертое решение заключалось в отстранении акционеров от сферы принятия решений о деятельности банка. Все, что произошло после этого, было сделано по решению государственных чиновников. Запрос денег, их распределение и назначение. Речь идет о тех 13 миллиардах леев. До этого правительство Лянкэ два раза брало на себя ответственность, чтобы иметь возможность предпринять эти действия, и адаптировало законодательство таким образом, чтобы оно позволяло им не сталкиваться с препятствиями. Зачем нужно было давать деньги некоторым банкам, увеличивать их объем ликвидности и уведомить о том, что они будут продолжать действовать, а затем распускать банки, а деньги распределять, а после этого перекладывать все на плечи акционеров и других лиц, не имеющих ничего общего с тем, как распределялись эти деньги?», — спросил Уланов.
Кроме этого, депутат от Партии «ШОР» спросил исполняющего обязанности генерального прокурора, почему до сих пор нет уголовных дел в отношении лиц, которые взяли кредиты у BEM и не вернули их. Но и здесь глава прокуратуры уклонился от ответа.
«Генеральная прокуратура и Антикоррупционная прокуратура имеют тонны бумаг из Banca de Economii с 2014 года, когда контрольный пакет был у частных акционеров. Заявлений, поданных в прокуратуру, и материалов по безвозвратным кредитам, предоставленным Banca de Economii, бесчисленное количество. Но я слышал только об уголовном деле в отношении Гачкевича, которое находилось в производстве пять или шесть лет, об уголовном деле в отношении компании, которая взяла кредит на покупку отеля, а также в отношении кассира из BEM, который взял не знаю, сколько денег. И это все. Когда вы практически предъявите обвинения сотням компаний, физическим лицам, бенефициарам, директорам, тем, кто организовал предоставление этих кредитов, посредникам за то, что они довели BEM до банкротства задолго до того, как туда пришли частные акционеры? А затем эти миллиарды были покрыты срочными кредитами. Не было открыто ни одного уголовного дела в отношении тех, кто вывозил вагонами деньги из BEM», — сказал Денис Уланов.
