По данным источников газеты, никто больше не хочет ничего фиксировать в письменном виде: «встречи проводятся лично за закрытыми дверями, работники предпочитают разговаривать на свежем воздухе, если погода позволяет. А общение между коллегами — как по работе, так и по личным вопросам — все чаще осуществляется с помощью приложения Signal, в котором сообщения автоматически удаляются».
Так, в департаменте по делам ветеранов некоторым сотрудникам пришлось подписать соглашения о неразглашении, прежде чем пересматривать планы сокращения штата. По словам одного из сотрудников, в управлении по делам детей и семей сотрудникам было приказано не отвечать в письменном виде тем, чьи государственные гранты были отозваны. А в агентстве по охране окружающей среды через несколько месяцев после того, как Илон Маск начал требовать от федеральных служащих еженедельной отправки электронных писем с подробным отчетом о проделанной работе, некоторые менеджеры стали звонить сотрудникам, чтобы сообщить, что они больше не обязаны это делать. Но письменных уведомлений об этом не было, рассказал газете один из сотрудников. «Я никогда не видел такого уровня секретности и непрозрачности со стороны какого-либо руководства, в том числе военного, — сказал ветеран администрации общих служб с почти десятилетним стажем.— Мы ни о чем не узнаем, пока это не произойдет».
