Проблема бродячих животных остается одной из насущных в Самаре. Какие сейчас решения существуют в Самаре и как они реализуются? Рассказала директор ветеринарного центра «ФлагманВет» Инна Тарасенко в программе «Городская среда» на радио «КП-Самара».
«Охраняют от кабанов и лис».
— По бродячим собакам периодически открывают стрельбу. Последний такой случай произошел недавно в Прибрежном…
— Это история, к сожалению, повторяющаяся. Была до этого стрельба в 2021 году, некоторые животные, пострадавшие тогда, до сих пор находятся у нас в приюте. Обычно это люди, у которых есть охотничье оружие. Они либо выходят на улицу с ружьями ночью, либо стреляют из окон, что как раз распространено в Прибрежном. Страдают при этом не только животные, но и возникает серьезная опасность для людей.
— При этом в том же Прибрежном много людей, выступающих в защиту животных.
— У нас вообще в городе много таких людей. Но они разрозненны и часто расходятся во взглядах на то, как эта помощь должна выглядеть. И их открытый конфликт с теми, кто настроен уничтожать животных, к сожалению, не приводит к результатам, так превращается просто в открытое противостояние, разрешить которое никто не способен. Точнее, был бы способен закон и жесткое его исполнение — как в части жестокого обращения с животными, так и в части ответственности за владение ими. Потому что сколько бы мы ни стерилизовали животных, если мы не предотвратим источник их появления на улице, толку будет мало.
— То есть бродячие животные — это всегда брошенные домашние?
— В большинстве случаев. Это происходит или когда хозяева отпускают животных на свободный выгул, не стерилизуя их, или люди бросают своих питомцев, и те потом дают наследство. Бывает, люди уходят из жизни, и в законе нет обязанности для наследников следить за животными умерших людей, и часто эти животные тоже оказываются на улице, так как никому больше не нужны.
И у нас нет никакой системы отслеживания, чья это собака. Чья, например, собака была выпущена на самовыгул и покусала кого-то. По статистике, среди покусавших собак большой процент как раз домашних животных. А расплачиваются за это собаки бездомные, потому что к ним легкий доступ, они беззащитны, и потому что за действия в их отношении нет никакой ответственности.
При этом мне интересную вещь рассказали жители того же Прибрежного. Оказывается, стерилизованные бродячие собаки там охраняют поселок от диких животных. Не дают заходить в жилой массив кабанам, лисам.
«Вычерпываем воду из дырявой лодки».
— Но существование собачьей стаи действительно вызывает опасения…
— Чтобы стай не было, нужны места содержания животных. Но, опять же, при условии, что мы начнем контролировать приток бездомных животных.
— Помимо стрельбы, есть случаи отравления животных, причем регулярные, например, в Красноярском районе.
— Я думаю, это сигнал для властей, что надо принимать меры. Потому что мы можем сколько угодно говорить о таких случаях, а они будут повторяться. Без властных решений все, что мы делаем, — это вычерпывание воды из дырявой лодки.
При этом я — отнюдь не сторонник того, чтобы собаки беспрепятственно гуляли по улицам, собакам там не место. Это небезопасно и для самих животных тоже. Если бы видели столько покалеченных животных, сколько их видела я, вы бы тоже в этом не сомневались.
А оказание медицинской помощи пострадавшим животным у нас никак не субсидируется государством, это все частная инициатива нашего центра и наших коллег, которые тоже помогают животным. Но в какой-то момент у людей тоже опускаются руки, потому что все дорожает, оказание хирургической помощи становится непосильным, особенно учитывая входящий поток тех, кому эта помощь нужна.
«Не представляю, как ухаживать за собакой, а потом усыпить».
— Есть предложения от жителей региона собаку без хозяина забирать в приют, и если спустя неделю за ней не обратились, — усыплять.
— В Европе и Америке был такой опыт, только сроки были большими, не неделя, а два или три месяца. Но это не для нашего менталитета. Я не представляю человека, у которого поднялась бы рука после того как он ухаживал за животным, общался с ним, — потом взять и усыпить.
— Когда вводили программу ОСВВ (отлов — стерилизация — вакцинация — выпуск), предполагалось, что бродячие животные должны исчезнуть естественным путем, просто больше не размножаясь. Почему эта программа не работает так, как задумывалось?
— Во-первых, выпущенная после отлова собака никем не контролируется. Мы не знаем, как она отреагирует на естественные раздражители, она может покусать, когда на нее замахиваются, она лает, потому что боится. Собаки не рады видеть чужих, они охраняют свою территорию, это их естественное поведение. А наши погодные условия еще более отягчают существование животных на улице. И почему стерилизованные и привитые животные должны вдруг стать безопасными для людей?
А второй вопрос: как мы прекращаем входящий поток, как регулируем число животных, отпускаемых на самовыгул или бросаемых хозяевами? И мы как исполнители программы ОСВВ никак не можем на это повлиять, опять же продолжая из дырявой лодки вычерпывать воду. Вот у нас сейчас в приюте содержится 13 собак породы хаски. Это не бездомные изначально собаки. Это собаки, которые или убежали от хозяев, и те их не искали, или их выбросили.
Шанс снова обрести хозяев.
— Стоит ли тогда тратить бюджетные деньги на программу ОСВВ?
— Альтернативных вариантов все равно нет. Кроме того, эта программа дает шанс многим животным вновь стать домашними. Если у нас есть понимание, что собака адекватная, контактная, хорошая, мы ее не возвращаем на улицу, а поселяем в приюте и стараемся найти ей новых хозяев. Вот буквально накануне у нас собака, прошедшая ОСВВ, участвовала в фотосессии, ездила в салон красоты, мы это часто практикуем, нам очень нравится видеть, как они преображаются. Мы создали хаски-походы, чтобы поддержать собак этой породы, которые попали к нам по ОСВВ, и до 100 человек участвуют в таких походах. Так что сама программа может приносить позитивный результат, важно, в чьих она руках.
— Многие люди негативно реагируют на методы отлова.
— Мы используем выстрелы седативными препаратами. Это очень дорого, но эффективно. Отловить иным способом собаку, которая к себе не подпускает, сложно. Со стороны это выглядит для кого-то, как попытка отравить. И собака в наркозе выглядит не очень красиво, может быть и вывалившийся язык, и закатившиеся глаза. К тому же по закону мы обязаны размещать фото отлова на нашем сайте, и, как вы понимаете, снять красиво собаку под воздействием седативного средства сложно и даже нет возможности. А у людей такие фото вызывают бурю возмущения. Но тут нужно просто оставить попытки всем угодить и делать то, что необходимо.
Конечно, оборудование для такой стрельбы стоит немалых денег. Специальное ружье стоит 100 тысяч рублей, ему периодически нужно делать техобслуживание. Дротики стоят до 300 рублей, и это расходный материал, отнюдь не многоразовый, который, бывает, используется вхолостую.
Есть и другие методы отлова, с использованием петель, но здесь важно, чтобы человек умел это делать. Потому что в противном случае это выглядит жестоко и очень болезненно для животного. У нас есть люди, которые прекрасно могут этим способом пользоваться, очень умелые и очень добрые.
— За время вашей работы в отлове есть ли какие-то зримые результаты?
— Мы смогли поднять количество отловленных животных в два раза и снизить количество жалоб в три раза. Я считаю, что с момента прихода в эту деятельность мы сделали более, чем было возможно. У нас сейчас 60 сотрудников — это и правовой отдел, и бухгалтерский, и медицинский, и пресс-служба. За 9 месяцев мы отловили более 1,5 тысяч собак, оказали помощи животным на 4 млн рублей.
— Какие планы на 2023 год?
— У нас много общественных проектов помимо программы ОСВВ. В частности, планируем открыть в каждом районе города опорные пункты, своего рода «участковых», которые будут фиксировать и контролировать ситуацию с животными в районе. При этих пунктах планируем организовать работу хирурга по бесплатной стерилизации животных для малоимущих.
Помимо расширения приюта в Козелках, не отказываемся от идеи строительства областного реабилитационного центра. Мы выиграли на торгах 5 гектаров земли в Воскресенке по эти цели. В 2023 году будем проводить работы по геодезии, гидрологии и начинать проектировать.
