В Дальневосточном художественном музее — новый генеральный директор, им стала Наталия Толстая, искусствовед, член-корреспондент Российской академии художеств, проработавшая в Третьяковке больше двадцати лет.
Прошла путь от научного сотрудника экскурсионного отдела до руководителя больших проектов и ученого секретаря. Владеет французским, английским и итальянским языками. Она представитель поколения тверской ветви рода Толстых. О том, что побудило коренную москвичку, которая любит свой город, оставить привычное окружение, друзей, коллег, наконец, семью, и поехать на Дальний Восток, о тщеславии, новых проектах и дедовщине в музеях, корреспондент ИА «Хабаровский край сегодня» говорил с Наталией Толстой.
— На самом деле, главный стимул приехать сюда и возглавить музей, — жажда деятельности, — говорит моя собеседница. Из истории мы знаем много людей, которые шли на Дальний Восток, чтобы что-то сделать. Они отправлялись сюда за деньгами, славой. В своем кругу я достаточно известный человек, так что у меня нет тщеславия. Наоборот, могу поделиться своими связями и наработками. Хочется сделать что-то значительное, чтобы было бы сопоставимо с тем, что сделали в свое время те же Третьяковы. Пока человек жив, его помнят и знают. Хочется, чтобы помнили и потом.
Наталия Толстая признается, что на самом деле она давно любит Дальний Восток и бывает здесь достаточно часто. В этом году дважды прилетала на Камчатку. Во Владивостоке была еще когда это не было модно, там не было мостов и ВЭФа. А вот в Хабаровске впервые побывала летом этого года.
— Город мне очень понравился, он мне чем-то напоминает Москву своими широкими улицами, бульварами, — не скрывает эмоций Наталия Толстая. — Пусть они не расположены кольцом, как в столице. Впечатляет Амур с его мощью. Практически море!
Говорю, что сегодня гораздо престижнее, с точки зрения человека из Москвы, поехать во Владивосток. На что моя собеседница заметила:
— Я никогда не следую моде, люблю, чтобы мода следовала за мной. Однако, характер! Объясняет, что директор Приморской художественной галереи Виктор Шалай буквально влюбил ее в Дальний Восток. И она поняла: здесь возможно то, на что в других городах потребуется целая жизнь.
У нее много друзей среди дальневосточных музейщиков, а потому Наталия Толстая надеется, что ей удастся реализовать с ними совместные проекты. И прежде с Гродековским музеем.
— Уникальный город, где два музея находятся бок о бок, но долгие годы делали вид, что друг друга не существует, — говорит моя собеседница. — Между тем, наши коллекции перекликаются. Она хотела бы привезти в Хабаровск выставку из Третьяковской галереи.
— Я заметила, что сюда стали приезжать гораздо легче люди из западной части России, чем раньше, — продолжает Наталия Толстая. — Я не люблю называть ее центральной, потому что, если строго отмерять линейкой, то центральная часть находится где-то в Сибири. Когда в 2008 году я впервые летела во Владивосток, все мои коллеги считали, что я не вернусь, сгину там навсегда. Это так далеко, так далеко! А потом мы проводили конференцию в городе на берегу моря, все сетовали: далеко, дорого! Зато потом был феерический восторг. Погружение в другое пространство. Самое большое потрясение людей: ты садишься в трансконтинентальный самолет, летишь, летишь, выходишь, а здесь тоже Россия!
Кем она себя ощущает себя на новом месте? Первооткрывателем. На Камчатке она видела прекрасную выставку, посвященную экспедиции Беринга, вспоминает, что она ее тронула. Отчасти и она в некотором роде Беринг или Стеллер, первый европейский исследователь природы Камчатки и северо-западной части Америки, который, идя по совершенно не хоженым тропам, будет все видеть, замечать, документировать.
Новый диктор музея не скрывает, что ее очаровала коллекция Дальневосточного музея. Что именно? Она человек, воспитанный на западноевропейском искусстве, коллекции Пушкинского музея и Эрмитажа, увидела работы такого же высочайшего уровня здесь, в Хабаровске. Но ей понравилась и русская коллекция.
— Мне бы хотелось, чтобы работы в зале рубежа 19−20 веков, которые периодически снимаются под выставки, а потому оказываются недоступными для посетителей, оставались на своем месте. Это золотой запас нашего музея. Понятно, что у музея недостаточно площадей, существует жесткий выставочный план. И все же выставки, которые будут приезжать, не должны вытеснять постоянную коллекцию, и потом они должны были достойными этих экспонатов.
— А вы человек жесткий? — спрашиваю мою собеседницу.
— Мягкий, — признается Наталия Толстая. — Мне это всегда мешает. Иногда коллеги говорят, дескать, на тебе можно ездить. На самом деле не получится! Я точно знаю, что надо делать и добиваюсь своего. Моя задача сделать Дальневосточный художественный музей флагманом культуры на Дальнем Востоке. И мы этого обязательно добьемся. особенно если учесть, что впереди строительство нового здания, потрясающего комплекса! Честно говоря, я такого проекта в России не знаю. Современного, гармонично вписанного в природу, на берегу Амура!
Не боится ли она заскучать по дому зимой, когда ударят совсем не московские морозы, заметет все дороги и пути?
— Если человеку скучно самому с собой, ему тоскливо будет и в самом пекле событий, — замечает моя собеседница. — Мне с собой никогда не скучно, я много работаю, не перестаю читать. Люблю Диккенса, книги в домашней библиотеке остались от мамы, а еще читаю Чехова. Сейчас живу в двух временных состояниях: с утра в работе, а вечером общаюсь с близкими, коллегами. Я обожаю солнце и ветер, поэтому мне в Хабаровске очень хорошо.
Муж ее — художник, у него большой заказ, который он заканчивает. А как только все будет сделано, он прилетит в Хабаровск. Семья воссоединится.
Наталья из древнего рода Толстых, начало которого восходит к 13 веку. Она не относится к той линии, которая уходит к Льву Николаевичу, но предки ее не менее знамениты. Они жили в Тверской области. Ее прапрадед женился на девушке, чей отец был русским генералом, его портрет висит в галерее героев войны 1812 года в Эрмитаже. Говорит, что с детства знала, какого она рода, а потому не могла позволить себе того, что делали другие дети. Тем более став взрослым человеком.
— За тобой всегда твои предки, — замечает Наталия Толстая. — Впрочем, я стараюсь смотреть не назад, а вперед.