В Крыму нашли некрополь неизвестного народа

Человек, который обратил внимание на вымытое дождями скопление черепков, не подозревал, что отыскал фрагмент загадки. Не первый, не последний, но очень важный. Такой, что заставляет учёных пересматривать уже сложившуюся картину прошлого.

Недавно у посёлка Научное Бахчисарайского района благодаря бдительному местному жителю был найден древний могильник. Не потревоженный грабителями и с необычными захоронениями.

Krym.aif.ru выяснили, какие ещё находки крымских археологов вызывают споры в научных кругах.

Между таврами и скифами.

Откройте любой учебник по истории Крыма — и узнаете, что самые древние народы, названия которых нам известны из письменных источников — тавры и скифы. Первые жили в горах и предгорьях, вторые — в степях.

От скифов-кочевников остались курганы, от тавров — каменные ящики из массивных известняковых плит.

«Есть упоминания о нескольких обгоревших костях в таврских ящиках, — рассказала “АиФ-Крым” старший научный сотрудник отдела археологии раннего железного века Института археологии Крыма РАН Анастасия Стоянова. — Однако тавры практику сожжения умерших не использовали, хоронив своих умерших по обряду ингумации (трупоположения) в каменных ящиках».

Материальные следы культуры тавров исчезли примерно в IV—III вв.еках до нашей эры. И древнегреческие историки и географы пишут, что на рубеже тысячелетий в Крыму уже жили некие тавроскифы. Бывшие кочевники — учёные называют их «поздними скифами» — осели на землю, стали основывать свои города и государство. Возможно, в них «растворились» и потомки тавров.

В Крыму кремацию практиковали только в Херсонесе и городах Боспорского царства. А в середине III веке н.э. «понаехали» германцы со своей традицией погребения в огне.

Кто эти люди?

Внятная и понятная, хотя и с пробелами, картина «крымоустройства» поколебалась лет пятнадцать назад. Известный археолог Олег Савеля в двух долинах, недалеко от Севастополя — Варнаутской и Байдарской, раскопал, как сам их назвал, «поля погребальных урн». Это были места с плотно уложенными амфорами и лепными сосудами, внутри которых находились пережжённые кости и немногочисленные предметы. Время — I—II вв.ека нашей эры.

«Изучены эти могильники слабо, но стало очевидным: в районе Херсонеса какие-то люди, задолго до германцев, хоронили близких, кремируя останки, — объяснила Анастасия Стоянова. — С натяжкой можно было предположить, что римляне или херсонеситы зачем-то в отдалении от города устроили такие “поля”. Но затем сосуды с кремированными останками выявили на могильнике Лучистое-2 под Алуштой — датировали по инвентарю их I веком нашей эры».

И вот — новый могильник у посёлка Научное, это северный склон главной гряды Крымских гор. С такими же кремациями, погребениями в амфорах. Предположительно — тоже I—II вв.ека нашей эры, четвёртая точка на карте Крыма.

Получается, что в горной части полуострова, от Севастополя до Бахчисарайского района и южного склона Крымских гор, в это время жил какой-то неизвестный народ. Он был достаточно изолирован, раз сохранил собственный погребальный обряд. Но имел контакты с античными поселениями, ибо урны для останков эти люди мастерили из античных амфор, отбивая у них горлышко и ручки.

Новый могильник учёные планируют изучать дальше, продолжив раскопки уже в этом году.

Уступи место!

Крым всегда был местом, куда приходили новые народы: теснили местных, сливались с ними. Сюда «выплескивались» люди иных культур при великом переселении народов. Поэтому могильники дают немало информации о тех, кто здесь когда-то жил. Само устройство погребения и вещи, которыми снабдили умершего соплеменники, учёным рассказывают немало. Хотя ответов на некоторые вопросы мы не узнаем никогда.

Например, почему древние обитатели Крыма порой шли на невероятные трудозатраты. На могильнике Опушки в Симферопольском районе археологи раскапывали склепы III—V вв.еков нашей эры. Сооружения монументальные: строители пробивали грунт на глубину до трёх метров. Затем копали входную яму склепа длиной 2,5−3 метра и шириной около метра. За ней был коридор-дромос, соединяющий входную яму и камеру склепа — узкий, подземный лаз как раз шириной 60−80 сантиметров. Поместить в такое «последнее жилище» покойника было задачей нелёгкой. А ещё его требовалось снабдить сосудами с пищей. Иногда внутрь заносили коня — по частям, иначе никак!

В позднескифское время сооружались многоразовые грунтовые склепы, скорее всего, клановые. Когда возникала необходимость, вход раскапывали. Умерших их хоронили ярусами, иногда освобождая место для новых тел, а ранее погребённых сдвигали к стенкам.

В таких склепах, которые могли действовать век-полтора, археологи находили десятки и даже более сотни костяков.

Жители средневековых пещерных городов не имели возможности заводить полноценные кладбища, для этого просто не было территорий. Поэтому каждый покойник получал временное пристанище в земле. Потом останки извлекали, очищали и помещали в выдолбленные в скале полости — костехранилища (оссуарии).

Из ряда вон.

При раскопках могильников, наряду с «понятными» и укладывающимися в общую картину находками, то и дело случаются «из ряда вон выходящие».

Каждое необычное погребение — фрагмент какой-то отдельной истории. Во время прокладки маршрута трассы "Таврида у Бахчисарая археологи открыли большую яму, заполненную останками мужчин. Среди них не было слишком молодых и старых, все, как бы сказали сейчас, призывного возраста. И все погребённые, без малого семьдесят человек, были… без голов. Захоронение датировали IX—XIII вв.еками и упокоились здесь, скорее всего, захваченные в одном из сражений пленные.

Два года назад на упоминавшемся уже могильнике Опушки были вскрыты три необычных конусообразных могилы. Одну вырыли для собаки, вторая оказалась пустой. А в третьей «слоями» уложили собак и людей. Причём в могиле оказались останки взрослого и младенцев. Те, кто хоронили, в последний путь не выдали покойным ни плошки, ни бусинки, ни погребальной пищи.

В Белогорском районе у села Сенное почти семь лет назад был открыт склеп I—II вв.ека нашей эры. Останки изучал антрополог, выяснив, что почти все полсотни похороненных — женщины и дети. Причём, отмечал директор историко-археологического заповедника «Неаполь Скифский» Юрий Зайцев, по костям и суставам удалось определить: эти люди имели развитую мускулатуру рук. То есть, много занимались каким-то физическим трудом. Что удивительно, склеп находился недалеко от некрополя: оба места захоронения могли относиться к одному поселению. И на могильнике погребения оказались заметно богаче. Выходит, тогда были какие-то работники с низким статусом, которые и после смерти должны были находиться отдельно от остальных?

Не навреди!

Среди необычных погребений встречаются наводящие на мысль, что покойников соплеменники почему-то опасались. То есть они были важны и нужны при жизни, но были по поводу их загробной жизни какие-то опасения. Лекари, жрецы, колдуны и прочие люди, соприкасавшиеся, по мнению остальных, с другим миром…

Возможно, в одних случаях достаточно было сопроводить их в последний путь со всем «рабочим инвентарём». Так, на могильнике Усть-Альма в Бахчисарайском районе находили богатые женские погребения с предметами ритуального назначения, множеством амулетов. В одной из таких могил I века н.э. в ноги умершей положили мешочек с бронзовыми колокольчиками, кольца, клык животного, бусы, обломки сосудов. В мешочке этом были окаменелости фрагменты молотков эпохи бронзы — то есть вещи, почти на тысячелетие старше покойницы. Возможно, всё это она использовала для ритуалов.

Научный сотрудник НИЦ истории и археологии Крымского федерального университета Анна Антипенко изучала случаи, когда в погребениях прослеживались попытки… «обезвредить» умерших. Для этого их лишали части тела или «нестандартно» укладывали в могилу: на живот, подогнув руки вниз. Или в «позу молящегося», или иначе, но не так, как хоронили остальных.

Например, на могильнике Дружное, что в двух десятках километров от Симферополя, было найдено погребение мужчины IV века н.э., которого похоронили без головы и одной руки. А на некрополе Нейзац молодого покойника, страдавшего заболеванием позвоночника, «обезвредили», положив на бёдра кости и череп ребёнка. Мужчина отличался от других, поэтому его побаивались.

Соплеменники женщины, жившей на Неаполе Скифском во II—III вв.еках н.э. основательно «поработали» над телом. Глазницы сохранили следы выжигания, руки были обрублены выше локтя, а стопы сожжены. При этом со всем уважением покойнице «выдали» бронзовое зеркальце, иглу, колечко, застёжку-фибулу и другие предметы, которые могли понадобиться в загробной жизни.