«Крылья Советов» объявили, что спортивный директор Сергей Корниленко покидает клуб. Функционер покинул клуб «по соглашению сторон».
Сергея Корниленко называют легендой «Крыльев». Он играл за самарскую команду, забил больше всех голов в российской истории клуба, а после завершения карьеры остался в «КС» в качестве спортивного директора. Вспоминаем, как Корниленко стал для Самары своим, а Самара для белорусского футболиста — домом.
Первые впечатления о Самаре.
— Если честно, когда приезжаешь на выезд куда-то, города толком не видишь, — вспоминал Сергей Корниленко. — Тем более выезд в Самару всегда был трудным со спортивной точки зрения, надо было настраиваться на матч, концентрироваться на нем. Потому знакомство происходило в режиме «аэропорт — автобус — отель — автобус — стадион — автобус — аэропорт». Конечно, по дороге в город всегда производило впечатление место, где Сок впадает в Волгу. Понятно, что всех гостей города привлекает волжская набережная, я не был исключением. Но сам город стал узнавать уже когда сюда переехал.
Каково было сразу после Англии переезжать в российскую провинцию? А я не считаю Самару провинцией. Это хороший современный город, который к тому же за столько лет для меня стал совсем своим и близким. Если же вспоминать те времена, то тогда между Англией и Самарой я два месяца тренировался с «Зенитом». Поступило предложение из «Крыльев», и мне нужно было принимать решение. Я советовался с Сашей Анюковым, и он мне сказал: «Езжай в Самару и не сомневайся».
Гол из «бассейна».
— Запомнилось, как мы обыграли на «Металлурге» московское «Динамо» (в 2011 году — прим. «КП-Самара»). Был ливень, на газоне лужи, мы играли практически в «бассейне», и я в этом «бассейне» смог убежать и забить гол. Это было круто!
Вообще мне не раз приходилось в карьере играть и под ливнем, и на болотистом газоне. Помню матч с Томском в метель — мне тогда удалось отличиться. Со «Спартаком» в Самаре играли в мороз, выиграли 4:0 — и я тогда, кстати, тоже забил.
Если честно, мне с детства нравилось играть в экстремальных погодных условиях. Я всегда получалось удовольствие от матчей на тяжелых полях, в дождь или снег. Вот что я не любил — так это искусственные газоны. Для меня лучше натуральное поле плохого качества, чем самое лучшее искусственное. Это особенность моего здоровья. Врачи запрещали мне играть на синтетике, но приходилось играть.
О предложении не ставить себя в состав.
— Эта история немного обросла легендами. Там на самом деле было так. Я улетал в сборную Белоруссии, и пока я был там, в «Крыльях» шли тренировки, наигрывались определенные связи. А я был в принципе в хорошей форме тогда, много забивал. И у главного тренера (команду тогда возглавлял Александр Цыганков — прим. «КП-Самара») была дилемма — ставить того, кто наигрывался все эти дни, или меня? И я тогда сказал Александру Валерьевичу, что не буду ему «путать карты», что действительно налетался и, может быть, не в стопроцентном состоянии, поэтому спокойно отнесусь, если останусь в запасе или выйду на замену. Все решения должны приниматься в интересах команды, а не исходя из моих амбиций. Главное, чтобы команда взяла очки.
Посвящение отцу.
— Когда мы выходили из ФНЛ в Премьер-лигу в 2015 году, забил решающий гол в ворота оренбургского «Газовика» на 90-й минуте. Главный тренер «Газовика» Роберт Евдокимов тогда швырнул бутылку в сердцах? Я этого не видел, но понимаю, что ему было очень обидно проигрывать важный матч в самом конце. А у меня тогда был очень тяжелый период. Болел отец, я постоянно мотался к нему в Витебск, и тогда все было для отца — и гол «Газовику», и в последнем туре, когда мы обыграли дзержинский «Химик» 3:0, я забил два гола. В глубине души я уже понимал, что отец, скорее всего, не выкарабкается, и мои эмоции от тех голов были в большей степени посвящены именно ему.
Обыграть Халка.
— Много было эмоций, когда мы выиграли в Питере у «Зенита» 3:1, Молло сделал мне две голевые передачи, я забил. Конечно, для меня имело значение, что я когда-то играл в Питере, это усиливало эмоции. Плюс тогда у «Зенита» была очень сильная команда, с Халком, Витселем, а мы ее обыграли на выезде, причем играли на равных, это было очень приятно, мы все кайфанули.
Гол на открытии «Самара Арены».
— У меня получалось забивать голы в первых двух матчах на только что построенной «Самара Арене». Причем «Кубани» — при полных трибунах, в присутствии 40 с лишним тысяч зрителей. Тот гол лично для меня стоит особняком. Ведь он нас по сути вывел в Премьер-лигу. К тому же я уже был близок к завершению карьеры, и для меня такой важный гол, да еще в таком антураже, — один из самых дорогих.
Гол в прощальном матче.
— Я уже довольно долго к тому времени не играл и не тренировался толком, поэтому думал только о том, чтобы выйти на 8 минут в концовке матча и просто ничего не испортить. Хорошо, что к тому времени мы уже вели у «Краснодара-2» 5:0. Но получилось почти сразу же забить. Такие сценарии не пишутся!
Это был один из самых счастливых дней моей жизни! Во-первых, мой сын нанес символический удар по мячу перед матчем. Во-вторых, на стадионе была моя жена Марина, и я видел ее счастливые глаза. Ну, а потом был выход на поле и гол… Это фантастика!
Место силы в Самаре.
— Жена с удовольствием переехала в Самару. Ей здесь тоже очень нравится, мы живем здесь с детьми. У нас есть любимые места — кинотеатры, кафе, набережная, летом — пляжи… Когда хорошая погода, можно сесть в лодку, переплыть на другой берег и там загорать, купаться. Прямо за воротами базы — Загородный парк. Когда мы жили раньше рядом, мы здесь с семьей гуляли вообще практически каждый день. У нас с женой в парке есть, как мы называем, «место силы», когда стоишь на высоком берегу и перед тобой открывается волжский простор. Мы уже «зависимы» от этого места — когда месяц там не бываем, собираемся и идем туда в любую погоду.
