Несмотря на то, что к началу 1945 г. части Красной Армии стояли в 60 км от Берлина, а войска США и Великобритании — в 500 км, вопрос о том, кто первым войдёт в германскую столицу, был ключевым в отношениях Советского Союза и его западных союзников. У. Черчилль в апреле 1945 г. писал Ф. Д. Рузвельту: «С политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток, и в том случае, если Берлин окажется в пределах досягаемости, мы, несомненно, должны его взять». Вопрос о том, кто будет брать Берлин, И. В. Сталин ставил перед Г. К. Жуковым и И. С. Коневым, и последний ответил на него: «Берлин будем брать мы и возьмем его раньше союзников».
В результате Берлинской наступательной операции советское командование исполнило обещание, данное главе советского правительства. Вступление частей РККА в германскую столицу и занятие ключевых правительственных объектов в Берлине продемонстрировало окончательный крах нацистского проекта (символичным признанием этого стало самоубийство фюрера). Последовавшее за этим подписание «Акта о безоговорочной капитуляции Германии» обозначило официальный конец войны в Европе: в соответствии с актом части и гарнизоны вермахта на еще остававшихся под их контролем территориях в Дунайском регионе, на севере Италии, в Курляндии и в Скандинавии складывали оружие и сдавались в плен. Хотя этот процесс растянулся до сентября (лишь с началом осени сдались немецкие метеокоманды на Шпицбергене), но крупных боевых действий в Европе после Берлинской операции (и Пражской, что завершилась 11 мая) уже не велось.
