Государственная стена
В романе «Мы» писатель окружил государство Зеленой Стеной. Но совсем не такой, какие были привычным явлением в качестве защиты от врагов. Стена Замятина выполняла роль непреодолимого барьера. Граждане были невольны покидать территорию государства и даже просто заглядываться во что-то неведомое за его пределами.
Человек перестал быть диким животным только тогда, когда он построил первую стену. Человек перестал быть диким человеком только тогда, когда мы построили Зеленую Стену, когда мы этой Стеной изолировали свой машинный, совершенный мир — от неразумного, безобразного мира деревьев, птиц, животных…
Спустя 41 год после выхода романа «Мы» стартовало возведение Берлинской стены для разделения Федеративной Республики Германия и Германской Демократической Республики. Покидать ГДР категорически воспрещалось — наказанием становилась смерть перебежчиков.
Синтетическая еда
В романе «Мы» писатель «кормил» главных героев нефтяной пищей — заменителями натуральных продуктов.
Но в 35-м году до основания Единого Государства — была изобретена наша теперешняя, нефтяная пища. Правда, выжило только 0,2 населения земного шара.
Спустя 89 лет после выхода романа «Мы» шеф-повар Пьер Ганьер и химик Эрве Тис во Франции изобрели первое в мире полностью синтетическое блюдо. Шарики желе, в составе которых оказались аскорбиновая и лимонная кислоты, глюкоза и мальтит, получили название le note à note. Блюдо, кремовое внутри и хрустящее снаружи, насыщало вкусом яблок и лимона.
По прошествии еще четырех лет ученый Марк Пост из Голландии презентовал в Лондоне первый в мире бургер из искусственного мяса, которое умелые «повара» создали из стволовых клеток коровы. Если не брать некоторые отзывы о суховатости блюда, то в целом народу угощение пришлось по вкусу. Однако для получения привычного цвета в «мясо» был добавлен свекольный сок, действие которого впоследствии планировалось заменить использованием мышечного миоглобина.
Системы прослушки
В романе «Мы» писатель представлял аппарат для контроля за уличными разговорами как некое мембранное ухо. Обнаружить гражданам такое давалось не просто — власти отлично маскировали технику под другие городские реалии.
Мне пришлось недавно исчислить кривизну уличной мембраны нового типа (теперь эти мембраны, изящно задекорированные, на всех проспектах записывают для Бюро Хранителей уличные разговоры). И помню: вогнутая, розовая трепещущая перепонка — странное существо, состоящее только из одного органа — уха.
Спустя два десятилетия после выхода романа в подмосковном районе Марфино власти создали обнесенный забором и колючей проволокой, засекреченный научно-исследовательский институт «Объект № 8», где ученые-арестанты разрабатывали аппараты для секретной записи разговоров. Пробное устройство такого образца разместили внутри точной копии американской госпечати — подарка Посольству США. В течение нескольких лет аппарат передавал советским спецслужбам содержание бесед в иностранном дипломатическом ведомстве.
Стеклянные дома
В романе «Мы» писатель обрисовывал жизнь людей в постройках из стекла.
Сквозь стеклянные стены дома — ветреный, лихорадочно-розовый, тревожный закат. Я поворачиваю кресло так, чтобы передо мною не торчало это розовое.
Замятин пытался описать личную жизнь граждан отнюдь не личной — на виду прохожих.
Нет больше домов: стеклянные стены распустились в тумане, как кристаллики соли в воде. Если посмотреть с тротуара — темные фигуры людей в домах — как взвешенные частицы в бредовом, молочном растворе — повисли низко, и, выше, и еще выше — в десятом этаже.
Спустя 26 лет после выхода романа «Мы» в американском городе Чикаго немецкий архитектор-модернист Людвиг Мис ван дер Роэ возвел первый частный дом из стекла. Заказчицей такого необычно жилища стала американский хирург Эдит Фарнсуорт. А спустя еще три года ученик ван дер Роэ — американец Филип Джонсон — построил для себя аналогичный «прозрачный» дом.
Однако Замятин в романе «Мы» все-таки говорил о многоэтажных стеклянных строениях для жилья. Поэтому сместим фокус зрения. Итак, спустя 85 лет после выхода антиутопии в столице Дании Копенгагене возрос прозрачный комплекс VM Houses. Через еще четыре года в Москве появились стеклянные башни «Город столиц» с элитными апартаментами, а еще через пять лет — в австралийском Сиднее построили многофункциональный район по типу у всех на виду One Сentral Park.
«Убийство» части мозга
В романе «Мы» писатель рассказывал о процедуре под названием Великая Операция, во время которой гражданам прижигали фантазию — точнее, отвечающую за нее область мозга.
Последнее открытие Государственной Науки: центр фантазии — жалкий мозговой узелок в области Варолиева моста. Трехкратное прижигание этого узелка Х-лучами — и вы излечены от фантазии — Навсегда. Вы — совершенны, вы — машиноравны, путь к стопроцентному счастью — свободен. Спешите же все — стар и млад — спешите подвергнуться Великой Операции. Спешите в аудиториумы, где производится Великая Операция. Да здравствует Великая Операция.
Спустя 15 лет после выхода романа «Мы» португальский невролог Эгас Монис открыл миру лоботомию — метод разрушения или удаления части мозга для избавления от психических заболеваний, в частности от шизофрении, депрессии и аутизма. Процедура быстро набрала мировую популярность, однако со временем ее подвергли сомнениям из-за последствий вплоть до летальных исходов.
Сегодня лоботомия официально запрещена. Выходит, пророчество Замятина было недолгим. Однако здесь стоит добавить, что пациенты, подвергшиеся процедуре, после становились крайне апатичными и напоминали кукол. Нам видится, что именно такой эффект после «трехкратного прижигания мозгового узелка Х-лучами» описывал в своем романе автор.
«Детоводство»
В романе «Мы» писатель повествует о государстве, в котором активно пропагандируются материнские и отцовские нормы. Продолжать род в таком обществе могут только достойные и только с достойными.
А это — разве не абсурд, что государство (оно смело называть себя государством!) могло оставить без всякого контроля сексуальную жизнь. Кто, когда и сколько хотел… Совершенно ненаучно, как звери. И как звери, вслепую, рожали детей. Не смешно ли: знать садоводство, куроводство, рыбоводство (у нас есть точные данные, что они знали все это) и не суметь дойти до последней ступени этой логической лестницы: детоводства. Не додуматься до наших Материнской и Отцовской Норм.
Спустя 15 лет после выхода романа «Мы» рейхсфюрер военизированных формирований Национал-социалистической немецкой рабочей партии Генрих Гиммлер основал организацию «Лебенсборн», что в переводе — «Источник жизни». Задача объединения заключалась в подготовке «расово чистых» родителей и воспитании «арийских» младенцев. Поощрялась беременность от членов СС без замужества. Для осуществления процесса оплодотворения работали так называемые дома свиданий, к которым допускались только арийки минимум в третьем поколении. Однако долгоиграющие планы по «очистке нации» рухнули спустя десятилетие вместе с Третьим рейхом.
Отправка приветствия инопланетянам
В романе «Мы» писатель обрисовывает томительное ожидание гражданами отправки в космос корабля «ИНТЕГРАЛ». Судно спешит доставить инопланетным цивилизациям послания от жителей Единого Государства.
Через 120 дней заканчивается постройка ИНТЕГРАЛА. Близок великий, исторический час, когда первый ИНТЕГРАЛ взовьется в мировое пространство. <…> Вам предстоит благодетельному игу разума подчинить неведомые существа, обитающие на иных планетах — быть может, еще в диком состоянии свободы. Если они не поймут, что мы несем им математически безошибочное счастье, наш долг заставить их быть счастливыми. Но прежде оружия мы испытаем слово. <…> Всякий, кто чувствует себя в силах, обязан составлять трактаты, поэмы, манифесты, оды или иные сочинения о красоте и величии Единого Государства. Это будет первый груз, который понесет ИНТЕГРАЛ.
Спустя 57 лет после выхода романа «Мы» на борту автоматической межпланетной станции «Вояджер-1», отправленной исследовать Солнечную систему и бороздящей там по сей день, закрепили золотой футляр с посланием для инопланетян. В хранилище положили пластинки с земными звуками и приветствиями на многих языках, фото представителей различных рас, схему ДНК и рентген человека и карту с координатами Земли во Вселенной.
Умерщвление газом
В романе «Мы» писатель рассказывает о месте под названием Операционное, где трудятся лучшие врачи Единого Государства. Тогда же автор делится с читателями и информацией о некоем Газовом Колоколе, которым пытают или лишают жизни неблагочестивых граждан.
Там — разные приборы и, главное, знаменитый Газовый Колокол. Это, в сущности, старинный школьный опыт: мышь посажена под стеклянный колпак; воздушным насосом воздух в колпаке разрежается все больше… Ну и так далее. Но только, конечно, Газовый Колокол значительно более совершенный аппарат — с применением различных газов, и затем — тут, конечно, уже не издевательство над маленьким беззащитным животным, тут высокая цель — забота о безопасности Единого Государства, другими словами, о счастии миллионов.
Спустя всего год после выхода романа «Мы» токсиколог Аллен Мак-Лин Гамильтон из американского штата Невада предложил в качестве нового метода казни преступников смертельный газ. Спустя три года мафиози Джи Джона, убившего в этом западном местечке США человека, привязали ремнями к стулу в специальной камере с умерщвляющим газом и оставили на шесть минут.
Электрическая зубная щетка
В романе «Мы» писатель вскользь упоминает неведомый в его времена прибор для гигиены рта.
Их лира — утренний шорох электрических зубных щеток и грозный треск искр в Машине Благодетеля.
Спустя 34 года после выхода романа «Мы» швейцарский доктор Филипп-Ги Воог изобрел прибор Broxodent для чистки зубов, который питался от сети. Такая щетка тогда предназначалась для людей с нарушениями моторики рук и носителей брекетов.
