С 1990-х годов в России сложилась культура и даже индустрия фестивалей на открытом воздухе. Среди них «Дикая мята», «Архстояние», «Купала», «Бессонница» — всего больше полусотни, у каждого своя специфика. Они выросли из традиционных туристических слетов, и некоторые к сегодняшнему дню стали грандиозными многотысячными событиями с бюджетами в десятки миллионов рублей. Их по традиции делают группы энтузиастов, многие из которых много лет назад сами были участниками турслетов, а теперь знают как и могут сами делать большие и яркие фестивали.
В минувшие выходные на побережье Финского залива, в месте, локация которого была обнародована только за пару дней до события, прошёл один из самых масштабных в России фестивалей на природе «Систо». С ценой билета, превышающей 5 000 рублей, там собралось под шесть тысяч гостей. В прибрежном лесу появилась трехкилометровая палаточная деревня — с кафешками, магазинами, банями и даже детским садом.
«Фонтанка» узнала, как посреди дикого леса 20 лет подряд можно организовывать мероприятие с тысячами участников, и как устроена его экономика.
Афишное название фестиваля — Solar Systo, и проводится он уже двадцатый год. Тем удивительнее, что широким массам событие известно больше по слухам: «да там любители веществ в лесу кучкуются». «Фонтанка» поговорила с организаторами, Евгением и Кристиной, об экономике, безопасности и притягательности «Систо».
Для начала, локация кажется провальной — 100 километров от города в сторону Приморска, грунтовка по лесу и болоту и, наконец, узкая полоса пляжа. Тем не менее по примерным оценкам организатора Евгения до побережья в этом году доехало около 6 000 человек. «Бесколесные» участники добирались на пригородном автобусе, на электричке и такси (4 500 ₽) Были официальные трансферы — 1 800 из Петербурга и обратно, 6 000 из Москвы и обратно. Чтобы заехать на территорию на машине, нужно было заплатить 1 400 рублей, иначе — долго шагать пешком по пыли и песку. Но, впрочем, весь фестиваль — это про шагать. Чтобы добраться от одной площадки до другой, по зыбкому песку может уйти час. Что касается творческой части фестиваля, то на «Систо» сразу три сцены с «живыми» музыкантами.
— Большие расстояния связаны, во-первых, с тем, чтобы разнести в пространстве музыкальные площадки, — рассказывают организаторы. — А во-вторых, наши участники — в массе своей опытные туристы, для которые такие марш-броски вообще не составляют проблемы.
Когда входишь на территорию фестиваля, становится не по себе. Сначала ты видишь болото, буквально усеянное сотнями палаток и разноцветных флажков. Дым от костров стелется по земле, добавляя сюра. Пройдя через «жилую зону», ты оказывается на шумной «главной улице» — истоптанной песчаной дороге, которая петляет вдоль моря. Толпы людей, как на Невском, только большинство выглядят достаточно необычно — дреды, яркие пончо, цветные широкие штаны, экзотические головные уборы. В джинсах и футболке чувствуешь себя «белой вороной». Слева и справа от «дороги» сплошной стеной стоят заведения торговли и культуры — галереи художников, скульпторов, лавки ремесленников, тату-салоны, бани, общепит… Дорога вьется от сцены к сцене. Ночью она горит люминисцентными красками и фонариками всех мастей. Все настолько «этническое», что кажется, будто ты в Гоа или на съемочной площадке «Безумного Макса».
— Есть мнение, что этот фест — своеобразная «привальная» тех, кто «зимовал» на Гоа.
— Нет, таких только около пяти процентов. Хотя, действительно, на Гоа есть такое место «Гоа парадайз», там тоже елки, песок. Похоже. Но, вообще, наша публика за 20 лет стала очень разнообразной. Начиналось ведь всё с корпоратива петербургского ресторана: 50 человек и колонка. На следующий год было 100 человек, потом 200. Теперь к нам приезжают со всей России и из-за рубежа и абсолютно разные люди. «Систо» сегодня — это сбор племен, сбор семей, фестиваль, который объединяет людей в это непростое время… Мы открытая организация. Нет разделения на ваших и наших.
Тут нужно сказать, что правила на фестивале все-таки есть, и многим любителям пикников они не понравятся. На фестивале действует запрет на алкоголь, а также полный запрет на сырое мясо на открытом огне (шашлыка). Среди гуляющих периодически проезжали автомобили охраны с буквами Z на бортах, а в толпе работали «смотрители» под прикрытием, одетые в яркую фестивальную одежду, определить их можно было только по рациям. Вопреки ожиданиям, в открытую не видно повального «измененного сознания». Нет, были, конечно, персонажи со стеклянными глазам, но, возможно, они просто мало спали, ведь фестиваль официально длится четыре дня. Зато я увидел детский сад.
— Наши гости выросли, обзавелись семьями, многие теперь приезжают с ребятней и вот поэтому организовали такую локацию, которая по сути является детским садом. Собственно, выросли и организаторы, мы уже второе поколение.
— А кто организует фестиваль?
— Мы команда, называемся «Space of Joy» («Пространство веселья»). Это не официальная организация какая-то, не ООО, это как бы комьюнити организаторов. Большая часть из Питера и Крыма. Есть организаторы из других регионов. Всего человек сто. Как правило, мы занимаемся другими вещами, свои бизнесы у людей, но на апрель-май выделяем время, чтобы сделать «Систо».
— А самый-самый главный есть?
— Да, есть — Сергей. В администрациях и где надо, все знают его. Сергей — идейный вдохновитель. У нас есть немного от армейской дисциплины, что-то от футбольной команды. Но в целом у нас все-таки горизонтальное управление. Отдельные команды делают отдельные сцены, локации, лишь согласуя это с общей концепцией.
— В сети можно найти мнения, что вы все так хитро придумали, фактически на ровном месте создаете глобальное событие со своей экономикой, которое для проверяющих организаций представляется как обычный туристический слет.
— Да нет, у нас все открыто. В уведомительном порядке. Скажем так, все, кто должен был быть уведомлен, были уведомлены.
— Расскажите про экономику фестиваля, как это всё работает?
— Ну, как мы уже сказали, у всех организаторов, как правило, свой бизнес, то есть цели заработать на фестивале нет. Много лет мы вообще были в минусе. В 17-м году пошел снег на 9 мая и никто не приехал. Очень тяжелый был фестиваль по организации в ковидное время. Сейчас мы в плюсе. Но плюс относительный. Скажем так, для нас заработок не важен. Ведь у нас в принципе можно посетить фестиваль бесплатно, никакого забора нет. Есть оргвзнос, и приятно, что люди относятся серьезно к этому. Именно как к оргвзносу. А если не сделал взнос, ну это как бы просто стыдно человеку. Если нет денег, можно предложить себя как волонтера, участника. Выставить какой-то свой необычный объект, например. Это будет засчитано, как взнос.
— А чтобы открыть свой «бизнес» в фестивальной деревне, продавать что-то, тоже достаточно просто сделать оргвзнос?
— Нет, это уже отдельный взнос. Но «абы кто» у нас работать не будет. Сначала идет заявка, и мы смотрим, впишется ли человек. Мы в последнее время поддерживаем славянскую культуру, ремесленников. Вы, наверно, заметили, у нас много этники. И, понятно, что девочка, которая продает свои какие-то этнические изделия, и точка общепита — это будут разные истории по взносам.
— Есть какая-то система по подбору точек питания? Насколько им удается окупить взносы за работу у вас?
— Это все разные проекты, разные команды, но опять же, кое-какая кухня сюда не приедет. Скажем так, все точки уехали довольными, но по цифрам это, конечно, коммерческая тайна. Да нам и не говорят это.
Цены на еду на фестивале были достаточно приемлемые. Чай-кофе — 100 рублей, блинчики — 200, горячее, типа плова или шавермы, в районе 300. Уличные торговцы предлагали многое попробовать бесплатно, чем пользовались гуляющие. Напомню, расстояния между музыкальными сценами измерялись километрами.
— Что случилось с мусором, собранным по завершении фестиваля? Сколько кубометров вышло и сколько стоила его утилизация?
— Мусора не так много, условно говоря, три пухто, потому что большинство наших участников — опытные и осознанные туристы, которые знают, как жить на «Систо», — они уносят мусор с собой. У нас также функционирует система раздельного сбора мусора, так как фестиваль экологический в какой-то мере. Оставшийся мусор мы убираем своими силами. Отдельно стоит отметить, что когда мы приезжаем на площадку, мы убираем все, что тут оставили до нас неорганизованные туристы.
— Как попасть на сцену вашего фестиваля? Кто отбирает музыкантов и по какому принципу?
— Начать стоит с заявки, хотя это может и не сработать. Рекомендации лучше! И если мы «увидим» вас в нашем сборном макете фестиваля, вы попадаете. Без взносов. Более того, часть артистов у нас выступает на гонорарной основе.
— А сколько вообще человек именно работает на фестивале за деньги?
— Где-то половина. Всего на фестивале работает около 300 человек, т.е. примерно 150 человек. В первую очередь медики, охрана. В этом году всё прошло на удивление спокойно. Ноль инцидентов. Раньше случалось что-то… авария на подъезде, сломанная нога, порезы.
— Кто стоит за вами? Финансовая подпитка, организационная поддержка?
— Есть спонсоры, есть меценаты. Классической рекламы на фестивале нет. Нет баннеров. Такая поддержка происходит, например, в виде той же бесплатной для нас аренды генераторов. В этом году их было семь штук по 50 киловатт. Плюс мы получили для них технические жидкости. Кроме того, например, идёт самореклама промогрупп, которые делают сцены. Многие сценические команды начинают у нас.
Лазерное шоу в этом году делала стремительно растущая команда Tesla Coil. Вообще, у нас такой старт сезона фестивалей. Потом, глядишь, они на других фестивалях уже работают. Реклама из уст в уста. Но дело в том, что мы не слишком хотим расти, превращаться в «Нашествие» мы не хотим…
— Ну, вот вы сказали, что уведомляли местные власти о проведении. Не было каких-то предложений расширяться, сотрудничать с чиновниками и крупным бизнесом, ведь это значимое туристическое событие для региона?
— Нет, предложений таких не было, но мы абсолютно открыты, если будут какие-то предложения — мы рассмотрим.
— Есть фестиваль «Чудо Света», который осенью традиционно ездит по России и заезжает в Петербург. Не хотите присоединиться или стать партнерами?
— Да, конечно, мы знаем про «Чудо Света», но это другой формат. У нас туристический слёт. Наш посетитель готов к турпоходу, к ветру, к дождю. А при широком освещении в прессе могут появиться люди, которые к этому готовы не будут. Мы, скажем так, не навязываемся. Хотя для большинства присутствующих «Систо» — это инициация, после которой они открывают для себя мир лесных фестивалей. Ведь их очень много в России — 60−70. «Дикая мята», «Архстояние» в Калужской области, «Купала» в Ленинградской… «Бессонница» отличное мероприятие. Но «Систо» — легенда — 20 лет без перерыва.
Беседовал Сергей Елгазин, специально для «Фонтанки.ру».