По результатам очередного, апрельского, совещания в Правительстве РФ вице-премьер Виктория Абрамченко утвердила очередной же перечень поручений по охране Байкала и мероприятий по сохранению экосистемы озера. Эти поручения сразу же окрестили «рыбными», поскольку касались они мер для увеличения численности популяции омуля, а также возобновления любительского и промышленного рыболовства.
Вот только одна из мер вызвала у слушателей и зрителей нечто вроде шока, поскольку ученые и региональные власти должны в ближайшее время — до 25 мая 2023 года — изучить, как можно принудительно сократить популяцию байкальской нерпы. Как — ясно даже не ученым: только отстрел…
Чем же помешала властям нерпа? Говорят, нерпы стало слишком много и она мешает омулю размножаться, мешает возвращению промышленного рыболовства. Ест нерпа омуль, в общем. И чтобы все не сожрала, а нам, людям, тоже что-то оставила, численность нерпы нужно сократить. С помощью отстрела.
Первая причина невозможности отстрела нерпы — практическая. Отстреленных тюленей надо куда-то девать. В Приангарье и Бурятии нет инфраструктуры для переработки и сбыта туш. Кстати, раньше такая инфраструктура была: мясом нерп кормили животных на зверофермах, жир использовали в косметической промышленности, из шкур шили шубы, и даже советские спортсмены щеголяли в таких шубках на Олимпиаде в 1964 году. А сейчас отстрел нерп моментально попадет в соцсети и взорвет их, вызовет такой резонанс, что мало не покажется. Есть и обратный риск: если нерпичьи шубки войдут в моду, браконьеры быстро избавят Байкал от этого эндемика насовсем. Академик РАН Игорь Бычков уверен, что отстрел нерп неэтичен: человек не нуждается в продуктах из байкальской нерпы.
Вторая причина — бесполезность данного действия с точки зрения регуляции экосистем. Байкал, как экосистема стабильная, регулировать себя умеет сам. Как рассказал начальник отдела науки Забайкальского нацпарка Александр Ананин «Коммерсанту», после того как популяция нерпы преодолеет так называемое пороговое значение, начнется массовая гибель тюленей от разного рода болезней. Это уже неоднократно наблюдалось. В настоящее время, по словам ученого, численность нерпы на Байкале — около 130 тысяч особей, а пороговое значение — около 100 тысяч. Так что скоро Байкал сам отрегулирует численность нерп.
А вообще, нерпа ест очень мало омуля в естественной среде — она просто не может его поймать. Так что доля одного байкальского эндемика в рационе второго составляет 1−2%. Однако при этом тюлень действительно не откажется полакомиться рыбой из сетей. Это как в ресторане: еды много, она доступна. Сейчас сетями рыбу не ловят — вылов омуля в промышленных масштабах запрещен, но власти планируют снятие этого запрета. При этом эксперты говорят, что для роста популяции омуля нужно увеличивать производительность рыборазводных заводов, выпуская не пару десятков миллионов мальков, а пару миллиардов.
Для этого ученым как с иркутской, так и с бурятской стороны придется поработать. И делать это они будут под строжайшим надзором общественников, экологов, «зеленых», зоозащитников, байкаловедов и прочих граждан, заинтересованных в том, чтобы ни одно ружье не было направлено в сторону второго после омуля байкальского эндемика.