В декабре 2022 года в рамках федерального проекта «Трезвая Россия», деятельность которого направлена на профилактику алкоголизма, был опубликован ежегодный рейтинг трезвости регионов страны. Согласно данным, Челябинская область опускается в рейтинге трезвости все ниже и ниже, стремясь к концу таблицы. В 2020 году у региона было 51 место, в 2021 — 55, а теперь 60.
Соседняя Свердловская область также спустилась с 44−46 места на 52. Курганская область вместе с Сахалинской областью и Чукоткой входит в тройку антилидеров рейтинга. А ведь в прошлом году курганцы не входили даже в десятку самых пьющих регионов, у них было 73 место. Это означает, что с каждым годом в регионах всё больше пьющих, растет количество смертей от алкогольного отравления, а также увеличивается число людей, страдающих алкогольной зависимостью, и количество преступлений, совершенных в состоянии опьянения.
Chel.aif.ru попросил главного нарколога Челябинской области Бориса Изаровского прокомментировать рейтинг «Трезвой России».
Хронических стало меньше
— Рейтинг рейтингу — рознь, поскольку в каждом используются разные подходы. В проекте «Трезвая Россия» для подведения итогов берутся не только медицинские показатели, но и показатели работы правоохранительных органов и органов законодательной власти, — говорит Борис Изаровский. — Согласно статистическим данным Минздрава РФ, Челябинская область в середине списка по уровню алкоголизации населения. Под наблюдением наркологов находятся чуть более 24 тысяч человек, последние 3−4 года у нас ситуация «ровная». Средняя цифра по количеству потребляемого алкоголя в стране — 9,3 л в год на одного жителя. У нас чуть больше — 10,8 л. Есть оценка по количеству лиц, которые умерли от отравлений алкоголем, от болезней, которые развились в результате потреблении алкоголя. Тут у нас ситуация плачевная: мы на четвёртом месте в РФ по итогам 2021 года, 2022 еще не подсчитан. Кстати, ходили разговоры о том, что якобы в пандемию и локдаун стали больше пить. Но изучив статистику за 2020−2021 годы по стране, мы не увидели взрывов ни по алкоголю, ни по наркотикам.
— Как выглядит портрет хронического алкоголика?
— В основном это люди среднего возраста, которым за 40. Мужчин больше. На трех-четырех мужчин приходится одна женщина. Мужчину-алкоголика не всегда можно распознать по внешним признакам, а вот женщине свой алкоголизм спрятать довольно трудно. Пьющие дамы рано стареют, черты лица становятся грубыми, меняется цвет кожи, возникают отёки. Но могу вам сказать, что за последние 10 лет хронических алкоголиков в регионе стало меньше на 25%. Мы не по количеству людей, состоящих под наблюдением, оцениваем ситуацию, а по количеству алкогольных психозов. Бывает алкоголизм социально приемлемый: человек где-то работает всю неделю, в пятницу начинает пить, в воскресенье кое-как заканчивает, потом как-то неделю снова живет. Но практически каждый пятый алкоголик за свою жизнь переносит алкогольный психоз. И его не скроешь. Началась белая горячка — вызывают скорую. Ежегодно около 1700 южноуральцев доставляют в больницы с белой горячкой. До этого было и по 2−2,5 тыс. психозов в год. Считается, чем меньше психозов, тем меньше лиц страдает алкоголизмом.
Ограничить, но не запрещать
— Куда везут пьяных? Ведь вытрезвителей сегодня нет?
— Вы правы, на всю Челябинскую область сегодня один вытрезвитель. Он находится в Челябинске на ул. Курчатова, 26. И правильно называется так: муниципальный центр временного пребывания для лиц, находящихся в состоянии алкогольного опьянения. Пьяным с переломами, травмами или отравлениями алкоголем вызывают скорую. А вот граждан с явными признаками опьянения, которые шатаются и падают, везут в этот центр, чтобы они не попали под колеса машин, не замерзли зимой, не совершили административных правонарушений. Услуги центра бесплатны. Вместимость его 25 коек, но при необходимости можно развернуть и до 35. Днём там пусто, вечером наплыв, утром протрезвевших, как правило, разбирают родственники.
— Достаточно одного такого центра на всю область?
— Конечно, нет. В крупных городах — Магнитогорске, Златоусте, Миассе — такие центры тоже нужны. На Челябинск центра пока хватает. Раньше в каждом районе Челябинска было по медицинскому вытрезвителю, они были в составе МВД. В 90-х годах милиция от вытрезвителей отказалась. Действительно, было некое несоответствие — медицинские вытрезвители в составе МВД. Долго спорили, чьи это функции — оказывать помощь людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию в результате потребления алкоголя. Медики заявили, что они готовы оказывать такую помощь, но пьяным не место в больничных палатах рядом с людьми, которые по-настоящему больны. Полиция тоже возмутилась, мол, у нас не ночлежка, мы занимаемся правонарушителями! Решили, что это функция соцзащиты.
— Какая антиалкогольная политика нам нужна? Какие запреты и ограничения?
— Возможно, мы не дорабатываем в области законодательства, и нам нужно больше ограничений на продажу алкоголя, но не запретов! Алкоголь должен быть доступен, но доступность эта должна быть ограничена. Если его запретить совсем, люди начнут пить самопал, будет процветать нелегальная торговля, в том числе суррогатом и контрафактом. Всё это пройдено. Нам надо усилить профилактические меры. Подрастающее поколение не очень положительно относится к алкоголю, чего не было 10−15 лет назад. Молодёжного алкоголизма нет, по несовершеннолетним хорошие цифры. Это говорит о том, что профилактические меры, предпринятые с начала нулевых годов, наконец, дают свои результаты. Нужно продолжать культивировать ЗОЖ, отвлекать людей от возможности выпить и формировать иммунитет против потребления алкоголя. Конечно, не должно быть так, чтобы винные полки в магазине соседствовали с молоком и хлебом.
— Алкоголизм — это болезнь. Сколько южноуральцев ежегодно выздоравливает?
— Каждый год мы снимаем с диспансерного наблюдения до 3−4 тыс. человек, потому что 2−3 года они находятся в стойкой ремиссии и ведут трезвый образ жизни.