У многих людей пытки ассоциируются с чем-то дремучим и средневековым, вроде медленного поджаривания на огне. Однако они никуда не делись из нашей жизни, лишь сменили форму: вместо подчеркнуто пугающей дыбы палачи стали применять внешне безобидные техники. В честь годовщины принятия Конвенции ООН против пыток «Газета.Ru» публикует подборку пяти жестоких способов истязания — как древних, так и современных.
Дыба.
В России дыбой обычно называли горизонтальную перекладину, на которую, как на виселицу, за запястья подвершивали человека. Однако в остальном мире это слово обычно обозначает чуть более сложное устройство, напоминающее кровать без матраца, у изголовья и изножья которой установлены валики с во́ротами или рычагами. Человека клали на дыбу и за руки и ноги привязывали веревкой к во́ротам. Когда палач их натягивал, человек начинал испытывать невыносимую боль, прежде всего оттого, что у него медленно вывихивались суставы конечностей. Это вызывало натяжение и разрыв связок, а при большем усилии — мышц.
Несмотря на невыносимую боль, от вывиха суставов практически невозможно умереть быстро. Поэтому допросы на дыбе могли продолжаться долгие часы с минимальными усилиями для палачей, что выгодно отличало устройство от кнута. Изначально дыбу использовали в Древней Греции для пыток рабов, подозреваемых в преступлениях. Также на ней пытали знаменитого Герострата, сжегшего храм Артемиды ради всемирной славы. Действовал такой метод допроса не на всех: например, вольноотпущенница Эпихарида прославилась тем, что отказалась называть имена заговорщиков против императора Нерона, даже когда после целого дня допросов уже физически не могла стоять из-за вывиха суставов ног.
Вилка еретика.
Это устройство, на первый взгляд, менее жестокое, чем дыба. Оно выглядело как двусторонняя двузубая вилка с заточенными остриями. Жертве на шею надевали ошейник или ремень с фиксатором для вилки и ставили устройство вертикально, так, чтобы один конец упирался под подбородок, а другой — в углубление над грудиной. Голова при этом была задрана, и зубья впивались в кожу.
В результате жертва лишалась возможности говорить, спать, изменить позу и в целом расслабиться — любое движение вгоняло зубья в тело. В короткий временной интервал такая пытка кажется не очень страшной и болезненной, но предполагалось, что вилку надо носить долго, день и более. Считается, что это устройство применялось испанской инквизицией для допросов подозреваемых в распространении еретических учений, и потому лишение возможности говорить несло еще и символическое значение.
Пытки крысами.
Сколь бы извращенной и вычурной ни казалась эта идея, применение пыток крысами хорошо задокументировано. В основе этого метода лежит инстинкт самосохранения крысы: стремясь любой ценой спасти себе жизнь, животное будет искать даже трудные и неочевидные пути.
Пытка проходила так: на живот жертве клали одну или несколько крыс и накрывали их чашей или ведром, а сверху насыпали угли. Одолеваемая жаром крыса пыталась выбраться, но металлическую или глиняную чашу прогрызть было невозможно — зубам поддавался только материал внизу, и крыса с предельным рвением начинала проделывать себе путь сначала через кожу и мышцы, а потом и через внутренности человека.
При использовании крыс пытку трудно отделить от казни, и потому применяли ее, когда выживание жертвы было не очень нужно палачам. Например, особенно любил эту пытку Дидерик Соной (1529−1597), соратник Вильгельма Оранского в борьбе за независимость Нидерландов. Он был фанатиком-протестантом и командиром гёзов, партизан-полуразбойников, а крыс использовал для издевательств над католическими монахами и сторонниками испанской власти. В XX веке своих жертв пытали крысами сотрудники спецслужб чилийского диктатора Пиночета, испытывавшие к этим животным странную страсть: они не только заставляли крыс прогрызать животы жертв, но и вводили грызунов в прямую кишку или во влагалище, а также вели допрос в комнате со множеством живых крыс для запугивания.
Электричество.
Издевательства с помощью тока очень вариативны и сильно зависят от доступной техники и фантазии палачей. В общем виде на жертве закрепляют два электрода, как правило, на чувствительных областях, вроде мочек ушей, сосков и гениталий, но в некоторых случаях — просто на пальцах. Способ контакта не очень важен: например, в Латинской Америке жертв привязывали к какому-нибудь металлическому каркасу, вроде кроватей. После этого палач подает ток нужного напряжения и жертва начинает испытывать сильную боль. Многие прошедшие через эту процедуру люди описывают свои ощущения как «пробивающие все тело». Интенсивность воздействия легко контролировать, и потому риск случайной смерти жертвы минимален.
Пытки электричеством — феномен Новейшего времени. Парадоксальным образом, их распространение связано с распространением демократии и идеи прав человека. Средневековые пытки дыбой, кувалдой и расчленением кажутся современным людям дикостью независимо от политических взглядов, и применять их готовы разве что маньяки. Электричество же почти не оставляет видимых следов, кроме мелких ожогов, и его применение внешне не кажется слишком уж жестоким. Поэтому допросы пленных повстанцев с помощью мобильных электрогенераторов или полевых телефонов применяли французские войска в Алжире, американские и вьетнамские — во Вьетнаме, бразильские военные диктатуры и многие другие войска во время войн и контрпартизанских операций. Также их используют полицейские и тюремные охранники по всему миру, имеющие в экипировке штатный электрошокер.
Белая пытка.
Этот метод допроса, как и пытка электричеством, — плод современной «гуманной» эпохи. Заключенного попросту помещают в окружение, где есть только белый цвет: белые стены и пол, белая одежда на самой жертве и на ее охранниках, белые предметы мебели и постельное белье, белая обувь, даже еда (например, рис). Лампы излучают белый свет и расположены так, чтобы нигде не образовывалось теней. Камера при этом звукоизолирована, а охранники не разговаривают с заключенным. На такую пытку трудно пожаловаться с юридической точки зрения, поскольку человек живет в нормальных условиях и ему не делают ничего очевидно плохого.
Однако, как показала практика, это тяжелейшая психологическая пытка. Эффект от нее проявляется через несколько недель и месяцев: постепенно человек начинает сходить с ума от сенсорной депривации. Жертва теряет собственную идентичность, перестает понимать, кто она, как зовут ее родителей, какие у нее цели и что за мир находится за пределами белой комнаты. Как правило, это используют против политических заключенных и других «идейных» людей, которые отказываются сотрудничать с властями (в том числе, в этом обвиняли Иран). Белая пытка сводит жертв с ума и лишает мотивации, а при многолетнем воздействии, вероятно, может сделать человека полностью недееспособным.