Столицу Урала уже много лет называют студенческим городом. Сегодня в различных вузах и колледжах мегаполиса учится порядка 140 тысяч человек. В День российского студенчества о своих университетских годах «АиФ-Урал» рассказали известные жители Екатеринбурга, которые учились в разные эпохи.
Бесконечный драйв.
Кандидат философских наук, депутат гордумы Екатеринбурга Константин Киселёв (УрГУ, УрГЮА):
— 25 января — святой день для всех, кто был студентом. Время моей учёбы пришлось на в 80-е — начало 90-х, и это был бесконечный драйв и творчество. Университет научил нас думать, быть свободными, избегать стереотипов. Мы не боялись авторитетов, спорили с Кантом и Гегелем. Всю жизнь буду помнить своих учителей: покойных Льва Когана и Леонида Фомина, ныне живущего Юрия Ершова, с которым я порой полемизирую. Мы достаточно уверенно чувствовали себя в финансовом плане, потому что постоянно подрабатывали. В студенческие годы я работал грузчиком, собирал мебель, ремонтировал обувь, хватался за всё. Сегодня стремление заработать часто превалирует над учёбой и наукой, но мы умудрялись много читать! Для меня в то время было нормой прочесть две книги в день.
При этом мы успевали «отрываться». Полагаю, что тогдашним студентам позволялось больше, чем нынешним. Однажды девочки забыли нас поздравить с 23 февраля, а мы в «отместку» устроили им шикарный праздник: юноши и девушки сидели на четвёртом этаже университета и пили вино из кастрюли. Слушали «Битлз», «Роллинг Стоунз», «Ласковый май», пели шедевры авторской песни. Я был заядлым туристом и уже тогда объехал весь Советский Союз — от Владивостока до Калининграда, причём значительную часть страны — на велосипеде!
Жили на одну стипендию.
Доктор филологических наук, профессор Леонид Быков (УрГУ):
— К моей большой радости, для меня студенческая пора не закончилась до сих пор, хотя я окончил университет более полувека назад. Учился во второй половине 60-х, и тогда студенты, конечно, были другими. Внешне молодые люди сегодня гораздо свободнее и раскованнее, хотя, в случае необходимости, могут мгновенно «застегнуться на все пуговицы». Но если говорить о внутренней свободе — наше поколение было более органично.
Обычная стипендия в те годы составляла 35 рублей, повышенная — 45, при этом многие мои сокурсники жили исключительно на неё! На нынешнюю стипендию едва ли можно протянуть даже несколько дней. Для нас, филологов, особую статью расходов всегда составляли книги. В то время они стоили чрезвычайно дёшево, примерно как билет в кинотеатр или обед в студенческой столовой. Сегодня я, профессор, далеко не всегда могу позволить себе приобрести нужное издание. А тогда я покупал книгу и лишь потом выяснял — нужна она мне или нет. Но хорошие книги были в огромном дефиците, их нужно было доставать. За ними охотились. Был чёрный рынок, где за несколько детективов можно было обменять, например, томик Пастернака. Иногда я шёл на хитрость: если студентом я заходил в магазин и видел нужную мне книгу, а денег не было, я брал её и прятал за сочинения классиков марксизма-ленинизма. А через день-другой доставал её оттуда, шёл на кассу и всегда вызывал удивление продавцов.
Безбашенное время.
Режиссёр-документалист Андрей Титов (УрГУ):
— Для меня студенчество неразрывно связано с лихими 90-ми. Это драки со студентами горного института, первый крепкий алкоголь, разбавленный горячей водой (холодной в общаге постоянно не было), «комки» (киоски), где работали мои товарищи-студенты (их постоянно грабили). Это было дурное, непредсказуемое, безбашенное время, и мы стремились ему соответствовать. Иногда за те годы становится стыдно, но чаще всего — весело!
Уже с третьего курса я работал больше, чем учился, но всегда буду благодарен нашим преподавателям за живое общение, за доверительный характер тех отношений. Студентов и педагогов не разделяла зачётка, они были нашими старшими товарищами. А наш университетский курс не рассыпался до сих пор, 90% поддерживают добрые отношения, мы встречаемся ежегодно. Нас спаяли КВН, учёба, общие творческие задачи. Сильно сомневаюсь, что нынешние студенты способны на такую крепкую дружбу. Знакомый преподаватель рассказывал, что сегодня даже к третьему курсу его подопечные могут не знать в лицо своих сокурсников! В наше время такое и представить себе было нельзя…
Праздник «по-взрослому».
Художественный руководитель «Коляда-театр» Николай Коляда (ЕГТИ, Литинститут):
— В начале 70-х я приехал из деревни поступать в Свердловское театральное училище, и для меня всё было в новинку: огромный город, театр, люди. Во время учёбы образовалась компания из трёх друзей: я и две девочки. Как-то 1 сентября мы решили «по-взрослому» отметить начало учебного года. Пошли на старое Ивановское кладбище и попробовали там напиток под названием «Рубин». Когда возвращались в общежитие, смеялись, падали, куролесили. После этого всю нашу троицу прозвали «порубиновцы».
В 80-х, во время учёбы в Литературном институте, мы, студенты, также много веселились и дурачились. Кричали друг другу: «Ты гений! Нет, ты гений!» Ссорились, мирились, спорили, читали рукописи. Однажды кто-то принёс сфотографированный текст «Лолиты» Владимира Набокова. Помню, как всю ночь читал и чуть не сошёл с ума от счастья. Потом я две недели пропускал занятия и два раза полностью перепечатал роман. Это была самая главная учёба в моей жизни, каждое слово Набокова я буквально потрогал пальцами. А через пару дней «Лолиту» стали продавать на Кузнецком мосту с лотков! На третьем курсе я написал пьесу «Фанты», которую поставили сто театров. Стал богатым и знаменитым, и за это меня возненавидел весь Литературный институт!
