прадедушки. Наша собеседница знает, как звали и чем занимались ее родственники в 13-м колене. Это времена Петра I, если что.
— Мои родители еще в 90-е годы начали собирать информацию о родственниках, я просто подхватила эстафету, — скромничает В. Игнатенко.
Хотя, справедливости ради, действительно повезло во многом. Как минимум — родители теоретически успевали застать своих «пра». Как максимум — по обеим веткам родня Виктории жила плюс-минус в границах одной территории. И, что немаловажно, неподалеку — юг современной Минской области (раньше это был Игуменский уезд).
Подчеркнем, ни один из фактов не умаляет кропотливой работы, которую проделала минчанка. На все про все ушло порядка 8 лет (!).
— Основная часть работы заняла примерно 3 года, — объясняет В. Игнатенко. — Дело в том, что в минском историческом архиве (а именно здесь хранится большинство необходимых сведений) своя специфика работы. Условно, всего пять документов (а их может быть сотни и тысячи) нужно ждать по 3−4 недели. Поэтому хорошо, что появилось множество сайтов и ресурсов, где документы есть в отсканированном виде. И все равно на подробное изучение одного календарного года необходимо потратить не меньше трех часов.
В последние годы модным стало искать у себя шляхетские корни. Каждый хочет быть причастным к знаменитым фамилиям. Есть хорошая новость: эта опция доступна чуть ли не каждому третьему.
— Шляхта составляла 10−15% населения, проживавшего в те времена на территории современной Беларуси, — отмечает В. Игнатенко. — Поэтому найти в себе дворянскую кровь, даже хорошенько размытую, вполне себе реально.
Виктория приводит свой пример: технически шляхта есть, практически же родственник голубых кровей женился на крестьянке. Дражайшая родня возмутилась, лишила титулов, и, получается, шляхтич стал бывшим. Хотя кровь, да, не водица.
Поэтому не стоит замахиваться на гербы и титулы. Вполне может оказаться, что у вас в роду обычные крестьяне.
— Во-первых, не крестьяне, а обыватели, попрошу не путать, — с улыбкой отмечает В. Игнатенко. — Именно так значатся во многих документах. Примечательно, что нередко у «обычного крестьянина» было образование.
Огромное генеалогическое древо Виктории насчитывает 1 000 человек. Вдумайтесь, какая цифра. Собеседница отмечает: выживали почти все дети. Значимость переоценить сложно, с учетом, что даже 100 лет назад детская смертность была очень высокая. А тут речь о трех веках.
Родственников, ныне живущих, минчанка нашла по всему миру. Как в далеком зарубежье — США, Англии, Австралии, так и в близком — России, Польше, Украине. Связь поддерживает. Хотя со многими тематическую: когда находят новые факты о своих общих предках.
На риторический вопрос, зачем это нужно, Виктория отмечает емко и убедительно — возродить традиционное воспитание. Сейчас каждый сам по себе, в большей степени. А раньше за твоей спиной стоял род. Такая общность очень вдохновляет.
