Между Петербургом и Выборгом притаилась тигриная стая. В природе эти кошки — одиночки, но северные полосатые любят хорошую компанию. Правда, посмотреть на них можно только виртуально: вокруг высокий забор и камеры наблюдения. Владельцы «Дома тигра» супруги Дмитрий Ким и Яна Олейник каждый день выкладывают в соцсети видео о жизни больших кошек. Один из роликов недавно стал вирусным, собрав миллионы просмотров по всему миру. К спящей на снегу пухлой тигрице по имени Камри подходит девушка и водит перед мордочкой куском сырой курицы. Тигрица, не открывая глаз, принимает угощение и спит дальше.
— У нас не зоопарк, — объясняет Дмитрий Ким. — Поэтому сюда никого, кроме ветврачей, не пускаем, билетов не продаем. Недавно выложили ролик, как я перевожу тигра из одного вольера в другой. У нас ведь большая территория, и кому-то показалось, что я гуляю с тигром по лесу. А это все было у нас внутри периметра. На следующий день уже давал объяснения в прокуратуре.
Но для «Комсомолки» сделали исключение и показали, как живет единственный в стране хоспис для больших кошек. Сюда со всей России привозят раненых и умирающих тигров, пум и леопардов.
РАДИ ПЕРВОГО ТИГРА ПРОДАЛИ МАШИНУ.
Дмитрий Ким из новосибирской цирковой семьи, но начинал карьеру с акробатики. Мужчина признается, что никогда не хотел работать с животными.
— Я городской житель и всегда жалел коллег-дрессировщиков. Думал, что животное требует самопожертвования: сутками с ним без выходных, отпусков. Я считал, что это не для меня, хотел летать на море летом. Но хочешь рассмешить Бога, расскажи ему про свои планы…
Отношение к животным у мужчины изменилось из-за жены. Они работали в одном цирке. Яна занималась лошадьми, а первый кот, как в семье называют тигров, у них появился семь лет назад.
— Мы узнали, что у одного человека есть тигрята и они при смерти, — вспоминает Дмитрий. — Животных неправильно кормили и довели до того, что они начали умирать, облысели, а на теле открывались кровоточащие раны. Отдать их просто так хозяин отказался, поэтому мы сдали в ломбард «Тойоту» и на эти деньги выкупили хищника. Наверное, поэтому почти всех своих кошек мы называем автомобильными именами. Этого назвали Астон. Несколько месяцев его выхаживали и спасли. Он был как домашний, даже спал с нами в одной постели.
Дмитрий и Яна хотели забрать и второго тигренка, обзванивали друзей, просили деньги в долг, но не успели собрать всю сумму. Малыш умер. У Астона на память о предыдущем хозяине остался шрам на носу.
Раз в семье появился тигр, пара решила сделать с ним цирковой номер. Так Дмитрий стал дрессировщиком. Со временем кошачье поголовье в доме увеличилось до пяти. Семья каталась по стране с гастролями, но все перевернул ковид.
— Когда запретили массовые мероприятия, директор нашего цирка просто пропал, — вспоминают Дмитрий и Яна. — Мы оказались в чужом городе с тиграми на руках. Чтобы прокормить котов, сначала продавали свои вещи, потом работали в такси, курьерами. Спасение пришло внезапно. Мы стали… блогерами. Начали рассказывать, как живем с тиграми, как ухаживаем за ними. И это позволило нам прокормить наших питомцев.
Пара мечтала построить домик, чтобы после выхода на цирковую пенсию котики счастливо дожили свой век. Однако идея сама собой переросла в социальный проект. Со всей страны Дмитрия и Яну просили или вылечить, или забрать умирающих хищников. Поэтому тигриную усадьбу пришлось заменить на хоспис — место, где лечат или облегчают остаток жизни.
— Самое удивительное для меня — это то, как мы оказались в Ленинградской области, — говорит Дмитрий. — Мы начали создавать хоспис в Новосибирске. Но вдруг на нас вышел наш подписчик из Ленобласти, который помог с покупкой земли, документами и переездом. Нам было важно, чтобы земля была в собственности, были бы вода, электричество, Интернет.
ЖЕРТВЫ ГРЯЗНОГО БИЗНЕСА.
— К этому вольеру лучше не подходить, Булка гостей не любит, — говорит Дмитрий Ким, кивая на леопарда, недовольно выглядывающего из домика. — Мы ее забрали из передвижного зоопарка в Сорочинске. Его хозяин умер, животные были брошены. В минус 40 жили на железном полу. Горожане подняли шум, всем миром спасали животных. Нам досталась Булка. Выкупили ее за 250 тысяч рублей.
История злобной Булки типовая. Большинство хищников из 22 обитателей хосписа выкупали у их же владельцев. Несмотря на то что тигры были больны и умирали, алчные хозяева пытались выжать из них последние деньги.
— Мы уже не ищем логику — просто делаем то, что должны. Просят за кота деньги — мы стараемся собрать эту сумму и спасти животное. Все от того, что мертвый тигр стоит дороже живого. Шкура, чучела, китайская медицина — все это бизнес. Еще несколько лет назад тигров открыто продавали в Интернете. Сейчас так уже не делают, но бизнес все равно процветает. По закону держать такую кошку запрещено, но в России насчитывается несколько тысяч домашних тигров. И все они в серой зоне. Для сравнения, амурских в природе всего 700, а дальневосточных леопардов — 60. В каждом регионе России есть люди, которые держат хищников. Даже ваш сосед по дачному поселку может держать леопарда, а вы и знать не будете.
Но самые несчастные кошки принадлежат уличным фотографам. Этот бизнес популярен на юге — в Крыму, на Кавказе, масса жалоб из Абхазии. С котенка выжимают как можно больше денег, а дальше можно продавать или убивать ради шкуры.
— Это грязный, но прибыльный бизнес. Котята проводят на жаре под солнцем несколько месяцев, часто их обкалывают релаксантами, чтобы они красиво лежали. О каком здоровье можно говорить? Котенок на черном рынке стоит 300−400 тысяч рублей. Фотосессия приносит примерно 20 тысяч в час. Две десятичасовые смены отбивают затраты, а дальше — только прибыль. Не бывает недели, чтобы к нашим коллегам, ветврачам, с которыми мы дружим, не обращались за лечением крупных кошек из кавказского региона.
Слепая тигрица Аврора — жертва фотографов. Это одна из самых ласковых кошек в хосписе. Стоит Яне подойти к вольеру, как она начинает тереться о железные прутья и просить погладить.
— Ее история для нас самая эмоциональная, — признается Яна. — Прежние хозяева так запустили Аврору, что она ослепла. Мы провели четыре операции, чтобы глаза перестали болеть. Но кошка больше никогда не увидит солнце, не посмотрит на птичек. При этом обратись к нам чуть раньше — зрение бы ей спасли. Аврора, однако, все равно радуется жизни. Любит играть, любит дождь. Ее раньше держали в квартирах, и поэтому она первое время не понимала, что происходит — почему сверху вода льется. А теперь в непогоду она единственная, кто выходит из домика и принимает душ.
Есть и другой малоприятный аспект жизни тигриного поголовья России: все кошки в зоопарках и частных руках — это гибриды, которые не несут никакой пользы с точки зрения сохранения вида и генофонда в природе.
— Все разговоры, что содержание таких тигров — благо и спасение вида, не что иное, как ложь, — заявляет Яна. — У домашних тигров намешаны гены разных подвидов: бенгальские, суматранские. Их никогда нельзя будет выпустить в живую природу. Это будет экологическое преступление. Да и жить в дикой природе эти тигры не смогут — все равно придут к людям и будут убиты. По этой причине все кошки, которые попадают к нам, сразу же стерилизуются.
Решить проблему можно. Яна и Дмитрий активно общаются с депутатами, составляют документы, чтобы начать регулировать содержание таких животных. Как минимум надо вести учет всех хищников, чтобы контролировать рождаемость. Яркая иллюстрация — звезда Интернета пухлая тигрица Камри. Она жертва близкородственного скрещивания, родилась с патологией нервной системы: не слышит, плохо видит, страдает эпилепсией, а первое время вообще могла ходить только кругами. Лакомство с курицей — это как раз прием лекарств, которые она получает дважды в день. В хосписе Камри подлечили. Теперь она счастливо живет еще с тремя тиграми, любит грызть покрышки и играть с подругой по имени Опель, которую привезли из зоопарка Мариуполя. У тигрицы от плохого питания под собственным весом сломались все четыре лапы.
МИЛЛИОННАЯ БУХГАЛТЕРИЯ.
— Тигр Роллс-ройс — это наш самый большой кот, — показывает своих питомцев Дмитрий. — Он жил при гостинице, где была услуга «Тигренок в номер». Можно было за деньги потискать дикого хищника. Хонда попала под закон о запрете контактных зоопарков с хищниками. Была нелюдимая кошка, теперь дружно живет с Ройсом.
Рядом пытается привлечь внимание пантера по кличке Панамера. Кошка то залезет на столб, то начнет тереться о землю. И не холодно ей и остальным на снегу?
— Зима — это любимое время года, потому что не жарко. Еще к зиме они отъедаются, набирают дополнительно по 20 кило, поэтому легко переносят холода. У каждой кошки есть теплый домик, где можно спрятаться.
Панамера приехала под Петербург несколько месяцев назад из Сватово. Она жила в частном доме, но хозяин решил уехать подальше от фронта. Чтобы спасти пантеру, было всего несколько дней. Ее собирались усыпить.
— Мы собрались за один день, договорились с Минобороны, нашли, кто нас встретит, проведет и выехали. Заодно привезли в Сватово партию собачьего корма для бездомных животных. Сейчас договариваемся, чтобы Панамеру и ее сестру забрали в Минский зоопарк. Кошки абсолютно здоровы, а значит, занимают место тех, кому нужен особый уход.
По соседнему вольеру торжественно ходит белая тигрица Жанна. Это звезда цирка братьев Запашных. Она, что называется, вышла на пенсию. На арене выступать уже не может, поэтому ее определили сюда, поближе к природе.
Сколько же стоит содержать такую хищную компанию? Лечение больного тигра — до миллиона рублей. Одно дело — ставить уколы, другое — серьезные операции, МРТ, УЗИ, перевозка животного. Поэтому на территории хосписа построили дом, в нем живут Яна и Дмитрий, а также ветврачи, которые приезжают помогать с лечением.
— Питание, электричество — на это уходит около миллиона в месяц. — У нас есть большой холодильник, поэтому можем закупать мясо крупными партиями, это дешевле. В пищу идет конина, говядина, свинина, курица. У каждой коши свои предпочтения в еде. Плюс нужно разнообразие. В месяц вся банда съедает 3 тонны мяса. А один кот зимой ест по 6−10 кг, у каждого свой аппетит.
На территории приюта постоянно идет стройка. Возводят новые вольеры для расширения поголовья. Металл, работа строителей — в итоге вольер на 4−5 тигров обходится в пять миллионов рублей.
— Текущие расходы нам помогают закрывать доходы от блога и помощь спонсоров. А вот с большими покупками сложнее. Например, нужен аппарат УЗИ, он стоит 3,5 млн рублей. В планах построить полноценную операционную, чтобы делать сложные операции прямо здесь и не возить тигров в Петербург. Это около 10 миллионов. Такие наши ближайшие планы или даже мечты.
