Зумеры стали свидетелями очередной волны возрождения шугейза — поджанра 30-летней давности, известного своей шумностью и эфирностью звучания. Ролики, снятые под сомнамбулический трек 1997 года Stars Will Fall калифорнийской группы Duster, набрали миллионы просмотров в TikTok, а стреляные воробьи шугейз-сцены начали снова появляться в разделе новинок на стримингах. Одним из первых подобных коллективов на постсоветском пространстве была группа Plastica. Мы поговорили с ее основателями и выяснили, что проект жив до сих пор — только под другим названием. Музыканты раскрыли, чем занимаются сейчас, и поделились мнениями о судьбе жанра в России.
Конкурентный рынок шугейз-групп заметно вырос в России, считает саунд-инженер Plastica Александр. В российской инди-тусовке и правда немало музыкантов, которые окрестили себя шугейзерами: от нойз-рокеров и любителей мечтательного дрим-попа до адептов этнической электроники (подробнее — в этой статье). Тем не менее первые подобные бэнды, возникшие на закате СССР, даже не знали термина shoegaze — их музыка была больше похожа на некий психоделический эмбиент. Название жанра в 1991 году придумал британский журналист Энди Росс, отметивший, что артисты буквально смотрят на ботинки (shoe — «ботинки», gaze — «смотреть»), не спуская глаз с гитарных педалей.
Во время возникновения шугейз не оценили по достоинству. В начале 90-х уже гремел брит-поп, и творчество таких коллективов, как Slowdive, Chapterhouse и Moose, оказалось никому не нужно. Их музыка не попала в западный мейнстрим, и тем не менее ей удалось пустить корни на советской независимой сцене.
1990-е: «Рыба Морзе» и ижевская волна.
Первые шугейз-гитары у нас заиграли во время ижевской волны. Так называется феномен, когда на рубеже 80−90-х андерграундные артисты из Ижевска стали исполнять экспериментальную электронику. Глашатаем местной инди-сцены стал Александр Юминов — в то время ведущий программы «Рыба Морзе», в которой молодые коллективы давали интервью. К ижевской волне относят группы «Стук Бамбука в XI часов», «Красивая Пришла», Rhodesia, «Самцы Дронта». То, что сейчас мы бы назвали шугейзом, играли Velvet and Velvet Dolls и студенты экономфака ижевского университета Plastica.
Будучи под впечатлением от электронного эмбиента в стиле британских The ORB, Aphex Twin и Брайана Ино, Plastica решили, что хотят играть нечто подобное, только на гитарах. На звучание группы повлияли Ministry, Skinny Puppy, Sonic Youth, Curve, Chapterhouse и, конечно, My Bloody Valentine с их лонгплеем loveless (1991), который чуть не сделал Creation Records банкротами. «Дети компьютерных игр начала 90-х с разбегу бросились исполнять гитарный электронно-танцевальный авангард», — цитирует Александр заметку, написанную по случаю их выступления на фестивале независимой музыки «Индюшата-94».
В своих ранних альбомах — Bloody Lady (1994) и Researcher (1995) — Plastica всячески экспериментировали со звуком гитар: меняли строй, использовали отвертки и бутылки для хаотичного атонального глиссандо на ладах гитар, жестко шумели на хай-гейн-дисторшене и даже специально посещали штамповочно-кузнечные производства, чтобы записывать тяжелые индустриальные звуки на кассетный магнитофон. На первых выступлениях группы звучала живая барабанная установка, а параллельно с ней — семплированные лупы или драм-машина.
Позднее, в 1994 году, я увидел выступление Seefeel на «Бритронике», и у них тоже стоял компьютер на сцене. Я подумал: «Ого, мы ничем не хуже».
Вячеслав.
экс-вокалист, экс-гитарист Plastica.
По словам экс-участников Plastica, после одного из первых концертов в небольшом клубе тусовка оторопела от неожиданного подхода к звукоизвлечению. Ребята заметно отличались от тогда еще молодых панков вроде «НАИВа» и «Короля и Шута». Аудитория соотнесла их с гибридом Pixies, Sonic Youth и Nine Inch Nails. «Между треками в зале стояла какая-то звенящая тишина и летали немые вопросы без ответов», — вспоминает Александр.
В те беспрецедентно свободные времена все, что игралось в подобном жанре, называлось альтернативной музыкой. Засилье трендового рока и метала формировало другую, противопоставляемую этим жанрам музыку. Мы играли протестную музыку. Играли так, как не учили в музыкальных школах: брали неправильные аккорды, вызывали диссонансы, били по расстроенным ладам.
Александр.
саунд-инженер Plastica.
Платой за перформансы были дружеские хлопки по плечу и признания в симпатии. О заработке на творчестве речи даже не шло.
Такая музыка не была коммерческой, это явление в жизни провинциального города. Она развивалась словно вспышка необъяснимой болезни, которая успела заразить стоящих вокруг индивидуумов, мутировала с каждым шагом и разбивалась спустя время об эпидемиологический порог.
Александр.
саунд-инженер Plastica.
Plastica не записали ни одного студийного альбома: все, что сейчас доступно, — это ремастеринг магнитофонных записей на стереодорожку. «Кассеты заслушивались до дыр, отдавались друзьям и погибали в схватке со временем», — ностальгически отмечает Александр.
В схватке со временем проиграла и сама группа Plastica, которая распалась в начале нулевых. Однако спустя 20 лет коллектив трансформировался в проект COSme — дуэт, который вернулся в музыку «финансово независимыми и достаточно успешными в бизнесе людьми».
2010-е: возрождение шугейза.
Спустя два десятка лет затишья My Bloody Valentine выпускают третий студийник m b v (2013). Вслед за ними The Jesus and Mary Chain представляют Damage and Joy (2017), а Slowdive — одноименный лонгплей 2017 года.
My Bloody Valentine на фестивале Coachella, 19 апреля 2009 года.
Jason Moore/ZUMAPRESS.com/www.globallookpress.com.
Понеслись воссоединения «стариков» в шугейз-тусовке. Меня это сильно удивило. Мы тогда все разъехались из Ижевска (кроме Влада, нашего бас-гитариста). Я специально прилетел туда на один из выходных и предложил заново пересобрать группу на совершенно иной материальной базе и с доступом к профессиональным студиям и звукорежиссерам в Москве.
Вячеслав.
экс-вокалист, экс-гитарист Plastica.
На предложение откликнулся только Александр. Так родилась более зрелая реинкарнация Plastica. Музыканты решили отказаться от прежнего названия, оставив его ушедшей эпохе. Так что теперь уже дуэт COSme оборудовал собственную столичную студию и через три года выпустил дебютный альбом Lost Generation (2018). На известном в кругах шугейзеров радио DKFM релиз назвали «мастерским».
Вячеслав и Александр продолжили эксплуатировать найденную еще в 90-х формулу: сплав насыщенного гитарного эфира с последними достижениями электронной полифонии, семплинга и захода на территории смежных стилей, начиная от электронного эмбиента и хауса и заканчивая индастриалом в духе ранних Skinny Puppy. Однако теперь музыканты привлекали к работе сессионных вокалисток и записывали некоторые треки на русском языке.
Вообще, на каком языке петь COSme, не так важно. Ведь в шугейзе вокальные партии — это еще один инструмент, который вплетается в ритмику и тональность гитарных слоев. Кстати, группа подумывает сделать материал на испанском. «Мне кажется, будет очень красиво, если передать фонемы этого языка и наполнить смыслом», — считает Александр.
В новом амплуа основателям Plastica было уже труднее прокладывать себе путь, ведь современные российские шугейз-команды начали активно формироваться как раз с середины 2010-х: Life on Venus, Your Friends Polymers, Gnoomes, Aerofall. Послушать их можно в стриминге Звук в HiFi-качестве (о его преимуществах читайте в этой статье). Сервис входит в подписку «СберПрайм», а для читателей Звук Медиа действует специальное предложение.
Некоторые из российских шугейз-групп работают с иностранными независимыми лейблами: например, Gnoomes выпускаются на британском Rocket Recordings, а Aerofall — на токийском Hands and Moment. В 2017 году инди-лейбл для тех, кто по каким-либо причинам не метит за рубеж, появился и у нас: Александр Ионов основал в Санкт-Петербурге Ionoff Music (на который, кстати, подписан квартет «Деревянные киты», ставший открытием на отечественной гитарной сцене). Основатели Plastica надеялись, что компания сможет служить альтернативой британскому Creation Records, взрастившему главных западных шугейзеров.
Александр Ионов.
Страница Александра Ионова в VK.
Когда Александр начал активно продвигать свой лейбл, я подумал, что это будущий российский Creation с Ионовым во главе. Но нет у нас в стране подобного рынка, и никто его создавать так и не осмелился. Это может существовать как нишевый продукт в среде любителей.
Александр.
саунд-инженер Plastica.
2020-е: новый ренессанс шугейза.
Сейчас за рубежом набирают популярность такие коллективы, как DIIV, Hotline TNT, Holy Fawn, bdrmm, Nothing и вообще меланхоличное инди для поколения Z. В 2023-м ветераны жанра Slowdive вернулись с полноформатником everything is alive, Blonde Redhead — с первым за семь лет альбомом Sit Down for Dinner, а Drop Nineteens и вовсе будто возродились из пепла с Hard Light, их первой пластинкой в XXI столетии.
Концерт Slowdive в Италии, 2 февраля 2024 года.
Carlo Vergani/Keystone Press Agency/www.globallookpress.com.
В это же время в России свои дебютные релизы представили «Космос на потолке», Marto, HEAVY PLANE, «Рябь», «Кломипрамин» — треки этих совсем молодых групп собраны в подборке в начале статьи.
Однако как на дрожжах у нас все же растет постпанк — жанр, который легче локализовать в России, чем эфемерный и аполитичный шугейз. Для этого направления есть вполне подходящая атмосфера: панельки, уныние и фатализм, считают COSme. Как не впасть в меланхолическое очарование этой психоделической, депрессивной, трансцендентной музыки? А покуда шугейз держится на энтузиастах и альтруистах, артисты будут ориентироваться на «интерактивного продвинутого единомышленника».
