Преподаватель истории школы № 163 Зеленогорска Красноярского края Лидия Коршунова с первых дней специальной военной операции занимается сбором гуманитарной помощи и отвозит её бойцам СВО. Мать шестерых детей, один из её сыновей находится на передовой, она шесть раз сопровождала грузы на Донбасс. Военнослужащие называют её мамой Лидой.
Тыл всегда готов помочь
Татьяна Фирсова: Лидия Артёмовна, знаю, что ваш рабочий день длится до двух часов ночи. Наверняка не тетради проверяете?
Лидия Коршунова: Нет, конечно. Проверкой тетрадей занимаюсь после уроков до шести вечера, до десяти — семьёй, я ведь мама шестерых детей и жена. Затем решаю вопросы по гуманитарной помощи: собираем заявки от бойцов из зоны СВО, воинских подразделений. Разница во времени — четыре часа, поэтому заканчиваем поздно ночью.
К тому же нужно обсудить вопросы с волонтёрами. Это ребята не только из Красноярского края, но и из других регионов: Центрального округа, Москвы. Есть у нас очень хорошая группа — «Из Тольятти с любовью», с которой вместе работаем по заявкам военнослужащих и доставляем гуманитарку. Это Андрей, Лена, Катя, которые чужую боль воспринимают как свою.
В любой момент готовы прийти на помощь нашим ребятам на передовой предприниматель из Тольятти Андрей и бизнесмен из Москвы Алексей. Они никогда не спрашивают о стоимости необходимой покупки, просто перечисляют деньги, несмотря на то что порой требуется приобрести дорогие вещи.
Если меня на передовой называют мамой Лидой, то нашего московского друга я называю папа Алексей. Он всегда подчёркивает, что сначала победа, а потом будет и бизнес.
— Мама Лида — ваш позывной?
— Нет, мой позывной — «Академик», поскольку я член Петровской академии наук и искусств. В своё время занималась сибирскими метеоритами, плотно работала с Юрием Дмитриевичем Лапиным.
А мама Лида — это скорее прозвище. (Смеётся.) Мне его дали ребята из добровольческой бригады «Север-V» минобороны России.
Кстати, в её составе и формирование «Волки» из Красноярского края. Бригада выполняет самые сложные задачи на границе ЛНР и ДНР. Сейчас работают под Часовым Яром.
Мой младший сын Павел сейчас тоже на передовой. Он кадровый офицер, с отличием окончил Дальневосточное высшее войсковое училище. Собирая гуманитарную помощь и доставляя её за ленточку, мы, волонтёры, хотим, чтобы наши мальчишки знали: тыл всегда готов помочь. Не устаю повторять: они все мои дети, как и мои родные шестеро.
— Вам удалось повидаться с сыном хоть раз из всех поездок?
— Нет. Дождусь его отпуска, обязательно обниму. Но он прекрасно знает: всё, что появляется в его подразделении, это от мамы Лиды. (Улыбается.).
Встречают с любовью
— Сколько раз вы были за ленточкой, сопровождая гуманитарный груз?
— Шесть, в октябре будет седьмой.
— Неужели не страшно как женщине и маме шестерых детей? Ведь там дроны выслеживают и волонтёров.
— Муж очень переживает, говорит: чаще смотри в небо. Смотрю, конечно. (Улыбается.) Как Бог распорядится, так и будет. Важно, что приехала, привезла гуманитарку, и мальчишкам станет от этого теплее.
— Вы попадали в нестандартные ситуации?
— В одной из поездок обратила внимание на военного, у которого не было шевронов. Подумала: как определить, наш это или украинец? Форма и у них, и у наших бойцов практически одинаковая.
Патруль проверил — оказался вээсушник. Самовольно оставил позиции и пришёл в город в магазин. За ленточкой хорошо понимаешь, что нужно не только быть внимательным, но и держать язык за зубами.
— Гуманитарный груз формируете только для военных?
— И для гражданских, и для госпиталей, и для детских домов. Будучи в Луганске, отвозили помощь в Перевальский детский дом, в посёлок Брянка, это бывший Дебальцевский котёл, в город Антрацит. В каждом таком учреждении по 180 детей.
Всех нужно обуть, одеть, накормить. Наши зеленогорские бабушки вяжут для них носочки, шарфики, шапочки, шьют куколок. Создают настоящие шедевры.
Дети с освобождённых территорий отличаются от наших. Они очень открытые, радуются твоему приходу, знакомятся. Но самая большая проблема, что они уже десять лет не могут выехать с территорий на летний отдых.
Знаете, с каким теплом и любовью нас встречают жители Свердловска в ЛНР, над которым Красноярск взял шефство! В городе уже отреставрированы здания, в одной из школ ремонтируют спортзал.
Местным жителям тоже везём нужные вещи: полотенца, прихватки, сшитые нашими бабушками. Хотим, чтобы они чувствовали: мы их не бросили.
Ценностью стали деньги
— Хочу спросить вас как историка, можно ли провести параллель между СВО и Великой Отечественной войной?
— Безусловно. Несмотря на то что сейчас всё стало более технологичным, единство армии и тыла, поддержка наших бойцов всегда были, есть и будут. Хотя многие в стране до сих пор не понимают: если не остановить эту беду на Донбассе, она придёт сюда. Причина этого непонимания прежде всего в упущении в образовании перестроечной эпохи.
Мы в тепле, сытые, одетые, обутые, а пацаны в окопах каждый день рискуют своей жизнью. Пока они там, мы здесь не имеем права отдыхать и должны их поддерживать. Это касается и ветеранов СВО, ставших инвалидами, которым нужна психологическая и моральная помощь.
— Священники говорят, что сегодняшние испытания России дал Господь, чтобы очиститься и понять, какие человеческие ценности мы утратили.
— К великому сожалению, главной ценностью стали деньги. Многие видят только собственное обогащение. Мой отец — кадровый военный, прошёл Великую Отечественную войну от начала до конца, освобождал Донецк и Славянск. Хорошо, что многие ветераны не дожили до наших дней, иначе не поняли бы, что произошло.
Достойны упокоения
— Вы руководитель детского поискового отряда «Память», который поднимает останки бойцов Великой Отечественной войны под Ржевом. А нужно ли это делать? Может быть, пусть воины покоятся с миром?
— В тех местах, где шли кровопролитные бои Великой Отечественной, сегодня поля и сельскохозяйственные угодья. Разве можно, чтобы по останкам ходили коровы? Погибшие воины должны быть достойно упокоены. Вспомним слова Суворова: «Война не окончена, пока не похоронен её последний солдат». А потому найти и захоронить погибших — наш святой долг. Тем самым мы сохраняем историческую память. Никто не должен быть забыт, каждый из них герой. Уверена, чем больше будет детских поисковых отрядов, тем меньше будет безразличных людей.
Когда ребёнок слышит рассказ учителя о войне, он вряд ли может представить, что это такое на самом деле. А вот когда школьники попадают на место боёв и видят окопы, болота, в которых сражались советские солдаты, это вызывает у них совсем иные эмоции. Они возвращаются домой другими и понимают, что такое гражданский долг.
Из моего отряда восемь человек прошли через СВО. Не спрятались, не убежали. Кто-то и сейчас на передовой, кто-то уже вернулся.
