Как следует из документов суда, в уточненной редакции требований пермская компания требовала обязать ответчика исполнить обязательства по двум контрактам, заключенным в 2007 и 2019 годах. Первый предусматривал поставку пермскому предприятию подшипников FAG, в рамках второго стороны договорились о восстановлении в Германии 188 подшипников. Изделия были переданы немецкой стороне в конце 2020-го — начале 2021 года. В исковом заявлении АО «ОДК — Пермские моторы» сообщило, что 3 февраля 2022 года перечислило Schaeffler Aerospace 160,23 тыс. евро за поставку 35 подшипников FAG, то есть почти по 4,6 тыс. евро за изделие. Немецкая компания отгрузила только 16 изделий. В марте 2022 года ответчик уведомил, что не может выполнить обязательства по контрактам из-за введенных экспортных ограничений, после чего прекратил общение с российским партнером. В то же время Schaeffler Aerospace заверил структуру ОДК, что будет хранить полученные для ремонта подшипники в надлежащем состоянии до отмены ограничений.
Schaeffler Aerospace Germany (входит в Schaeffler Group) — один из крупнейших мировых производителей подшипников для аэрокосмической отрасли. FAG Aerospace — подразделение компании, которое специализируется на разработке и производстве подшипников под одноименным брендом. Из информации с профильных ресурсов, FAG Aerospace — единственный поставщик подшипников для двигателей, которыми оснащаются В787 Dreamliner и A380, а также для военно-транспортных самолетов Airbus, американских и европейских вертолетов. Согласно данным компании, использование подшипников ее производства позволяет снизить эксплуатационные расходы на обслуживание двигателей, расход масла и топлива.
«ОДК — Пермские моторы» производит двигатели для гражданской авиации, а также промышленные газотурбинные установки. В производственной линейке предприятия — двигатели семейства ПС-90А для самолетов Ил-76/Ил-78, Ту-214 и Ил-96. Сейчас завод также осваивает серийное изготовление ПД-14 для среднемагистрального самолета МС-21.
Согласно информации открытых источников, Schaeffler Aerospace Germany и «ОДК — Пермские моторы» сотрудничали как минимум с 2012 года. Тогда в своем отчете пермское предприятие указывало, что эти изделия используются в двигателях семейства ПС-90А. Стоит отметить, что авиационных двигателей других типов в Перми на тот момент не производилось. В прошлом году материнская компания производителя авиакомплектующих Schaeffler Group, которая владела в России производственными мощностями по изготовлению автоподшипников, объявила об уходе с отечественного рынка.
Рассмотрение спора между структурой ОДК и немецкой компанией затянулось больше чем на год, поскольку суд не мог получить отзыв ответчика на исковое заявление. Когда документ наконец поступил, то стало понятно, что с требованиями Schaeffler не согласен. Немецкая компания указала, что введение экспортных ограничений является форс-мажорными обстоятельствами. Кроме того, ответчик отметил, что собирался возвратить партнерам 188 направленных на ремонт подшипников и вернуть более 86,9 тыс. евро за непоставленные 19 изделий. Однако сделать это не удалось из-за позиции немецкого органа экспортного контроля (BAFA), который указал на недопустимость исполнения договоров.
В итоге Арбитражный суд Пермского края согласился с позицией Schaeffler Aerospace. Как следует из решения, в обоих договорах стороны указали, что взаимоотношения между ними будут строиться на нормах шведского права. Законодательство этой страны включает часть норм Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года (Венской конвенции). Оба эти правовых документа, как указал суд, основываются на принципе свободы договора.
Судя по условиям контрактов, стороны воспользовались этим принципом, прописав, что срок исполнения обязательств по договорам может увеличиться на период действия форс-мажорных обстоятельств. К ним в том числе были отнесены определенные постановления правительств Германии и России, а также правительственный кризис, политические волнения, войны и забастовки. В качестве подтверждения своей версии Schaeffler сослался на регламент ЕС, который запрещает ввозить в Россию товары для авиационной и космической промышленности, а также предоставлять средства предприятиям этой отрасли. Суд решил, что эти доказательства истец не опроверг, и в удовлетворении требований отказал.
Юрист Forward Legal Яна Медведева говорит, что практику по признанию санкций форс-мажорными обстоятельствами нельзя назвать устоявшейся. По ее словам, после 2022 года чаще встречаются решения, в которых суды указывают, что их введение не свидетельствует о невозможности исполнения контрактов. «В этом контексте решение Арбитражного суда Пермского края является необычным, хоть и не единственным», — отмечает эксперт. Госпожа Медведева полагает, что суд, удовлетворяя требования ОДК, занял «лаконичную, но имеющую разумные основания позицию». Кроме того, он учел, что Schaeffler предпринял попытку исполнить обязательств, обратившись в BAFA.
По словам Яны Медведевой, суд был обязан рассматривать этот спор по нормам международного права, поскольку это было закреплено в контрактах. «В то же время применимость Венской конвенции может оказаться спорным моментом, поскольку один из контрактов является договором подряда, а конвенция применяется к договорам купли-продажи товаров, — рассуждает эксперт. — Однако даже если бы суд не применил конвенцию, это вряд ли повлияло бы на вывод о возможности согласовать форс-мажорную оговорку. Подавляющее большинство развитых правовых систем признает принцип свободы договора».
Партнер практики разрешения споров «Меллинг, Войтишкин и Партнеры» Антон Мальцев также отмечает, что в российской практике крайне мало ситуаций, в которых суды выносили бы решения в пользу иностранных ответчиков со ссылкой на санкционные запреты. Тем не менее были случаи, когда вышестоящие инстанции их отменяли. «Закреплять или не закреплять условия о форс-мажоре в договоре — сознательный выбор сторон. Более того, стороны могут согласовать и иные условия прекращения обязательств, не подпадающих под его признаки», — пояснил господин Мальцев.