9 июля 2006 года в аэропорту столицы Приангарья произошла страшная авиакатастрофа, которая стала одной из самых трагичных страниц в истории не только региона, но и всей страны. В то пасмурное утро самолет Airbus А-310 завершал рейс из Москвы. Шасси самолета уже коснулись земли и пассажиры готовились по традиции аплодировать пилотам. Однако что-то пошло не так. Авиалайнер выкатился за пределы взлетно-посадочной полосы, врезался в гаражи и загорелся. На борту находились 203 человека (195 пассажиров и 8 членов экипажа). Рейс номер 778 стал последним для 125 из них…
Одной из тех, кому тогда удалось обмануть смерть, стала 24-летняя старшая бортпроводница Ольга Дмитриенко из города Дубны Московской области. Женщина находилась в передней части самолета и спаслась благодаря настоящему чуду.
Случайно оказалась на рейсе.
— Я пришла в авиацию в 2003 году, когда мне было 22 года. На тот момент заочно получала высшее образование по специальности «юриспруденция», а в свободное время от сессий работала бортпроводником. Меня всегда привлекали самолеты, небо, то, как выглядят стюардессы. Со стороны это выглядело очень красиво и романтично. И только, когда я сама стала бортпроводником, поняла, что это еще тяжелый труд.
Ольга делала большие успехи в своей карьере, поэтому уже через полтора года ее назначили старшим бортпроводником. Девушка часто летала как по городам России, так и за границу.
О том, что 9 июля ей придется подняться на борт того злосчастного рейса Ольга узнала за день до вылета.
— Произошла заминка в планировании, я должна была лететь в другой город. Но буквально за день нам заменили рейсы. Такое происходило очень редко. Кроме того, уже перед самым вылетом выяснилось, что нам заменят и воздушное судно. Самолет, на котором мы должны были лететь оказался технически неисправен.
Нумерация сидений в самолетах не совпадала, а времени менять посадочные талоны у наземной службы авиакомпании уже не было. Поэтому пассажиры расселились в свободном порядке.
— Конечно, сначала люди были не очень этому рады, так как кто-то, например, планировал сидеть у иллюминатора. Но уже вскоре все разрешилось. Рейс был ночным и проходил штатно. Все пассажиры были доброжелательными к нам. Один мужчина даже принес на заднюю кухню самолета большой мешок с конфетами, чтобы угостить бортпроводников.
Когда самолет уже приближался к границам Приангарья, Ольга связалась с экипажем воздушного судна, чтобы узнать все ли в порядке. Командир корабля сообщил, что в Иркутске плохая видимость из-за дождей, и самолет вынужденно осуществит посадку в Братске. Старший бортпроводник уже уведомила об этом пассажиров, однако, через некоторое время пилоты все же приняли решение садиться в точке назначения….
«Спасать уже было некого».
— Мы шли на посадку. Пассажиры были пристегнуты, оборудование закреплено. Я сидела на своем месте в передней части самолета, за стенкой от кабины пилотов. Самолет коснулся взлетно-посадочной полосы, и мы уже катились по ней. За это время я даже успела произнести обращение к пассажирам на двух языках: «Добро пожаловать в Иркутск. Температура за бортом …. “. И в какой-то момент я понимаю, что с нашим бортом что-то не так. Вместо того, чтобы тормозить, он стал набирал скорость…
Воздушная машина съехала со взлетно-посадочной полосы, выкатилась в поле, врезалась в гаражи, расположенные неподалеку и загорелась. Ольга вспоминает, что пассажиры, которые сидели в носовой части самолета погибли мгновенно, так как произошло полное разрушение кабины. Полки падали сверху на людей. Чудовищная сила вырвала кресла вместе с металлическими крепежами. Вокруг одно железо. Спасать уже было некого…
— Сначала стояла гробовая тишина, затем начали доноситься крики. Мое кресло тоже вырвало с корнем. Я больно ударилась головой о стену, потеряла сознание. А когда пришла в себя, начала кричать людям, чтобы они направлялись к другим выходам, потому что эвакуация в этой части самолета была невозможна: распространялся пожар, все вокруг искорежено, двери не открыть. Огонь стоял вокруг меня столбом, форма стала тлеть, обжигая тело. Я уже прощалась с жизнью.
Неожиданно в небольшом разломе фюзеляжа Ольга увидела землю и начала пробивать его ногами.
— Посмотрела вниз, там высота 5−6 метров. Я понимала, что разобьюсь насмерть. Но так хотя бы мое тело не сгорит дотла, и родители смогут меня опознать и похоронить. И я прыгнула.
Ольга осталась жива. Но стопы ее ног были разорваны, а из живота торчал осколок металла. Девушка искала взглядом, чем бы остановить кровотечение. Заметила мужчину, который прибежал к горящему самолету из уцелевших гаражей.
— Он был ошеломлен от увиденного. Принес мне тряпки, и я, сделав из них жгуты, перевязала стопы. Он помог мне добраться до машины скорой помощи. Очень ему благодарна, хоть и до сих пор не знаю его имени и фамилии. Пока меня везли в больницу, я постоянно теряла сознание. Но когда приходила в себя, спрашивала у окружающих, выжил ли кто-то из экипажа, поскольку я не видела, как осуществлялась эвакуация в хвосте самолета. Я находилась с другой стороны …
Второй день рождения.
У Ольги Дмитриенко была очень большая потеря крови, ей требовалось донорское переливание. Врачи зашили ей раны. Девушка находилась в медикаментозном сне, сознание первые дни после авиакатастрофы было очень урывочным.
— Помню, что я просила медсестер связаться с моими родителями в Москве, сообщить о том, что я жива. Но их телефоны были отключены. Тогда я связалась с братом, рассказала о случившемся. Он сразу бросился к нам на дачу. В столице уже как раз было утро и родители смотрели новостной сюжет о случившемся в Иркутске. Папа знал, что я была на этом самолете, ему стало плохо…
Через несколько дней девушку бортом экстренной авиации доставили в Москву, где ей провели несколько операций. Ольга находилась в больнице практически целый год, восстановилась. Но последствия от полученных травм беспокоят ее до сих пор.
Работать бортпроводником по медицинским показаниям Ольга больше не могла, некоторое время еще трудилась в авиационной сфере на земле. А через четыре года после авиакатастрофы родила дочь.
— Первые несколько лет я общалась с близкими погибших пассажиров. Они хотели узнать, что делали их родственники в последний момент, как все происходило. Я пыталась помочь и рассказать про тех, кого помнила. До сих пор переживаю боль потери тех, чьи родные навсегда остались в этом самолете — признается Ольга, не сдерживая слез. — Я знаю какое горе они пережили. Часто молюсь за всех погибших!
9 июля для Ольги — это ее второй день рождения. Выжить в таких непростых условиях — чудо, не иначе. Женщина признается, что после пережитых событий переосмыслила свою жизнь. Сейчас бывший бортпроводник старается уделять большое внимание благотворительности, помогает детям. А еще каждый год в этот день Ольга ездит на кладбище, к могиле своего друга, бортпроводника Андрея Дьяконова. Молодой человек открыл люк в хвосте самолета и буквально выталкивал людей из горящего салона. Потом борт начал разваливаться на части. Выпрыгнуть Андрей, видимо, просто не успел, до последнего выпуская людей. Ценой своей жизни он спас около 30 пассажиров. Его посмертно наградили Орденом Мужества.
Как ранее рассказывала КП-Иркутск, расследование авиакатастрофы длилось 2 года и 5 месяцев. Причиной происшествия стали непреднамеренные ошибочные действия экипажа на этапе пробега после посадки самолета в конфигурации с деактивированным реверсом тяги одного двигателя. Сейчас на месте трагедии находится мемориал погибших. Ольга признается, что давно мечтает приехать в Иркутск, чтобы лично вознести цветы в память о тех, кто в тот день пострадал в этой страшной трагедии.
— Хочу поблагодарить иркутский народ и вашу землю. Я очень люблю ваш край. Бывала в разных городах страны и знаю, что сибиряки очень красивые и душевные люди, особенно в Иркутске. Искренне еще раз приношу соболезнования всем, кто потерял близких в той авиакатастрофе. Для меня это также трагедия всей жизни. И ту боль, которая внутри, мы с вами чувствуем одинаково!
