В почти кромешной тьме группа бойцов добежала до точки эвакуации и запрыгнула в ожидавший их «УАЗик». Машина завелась и уже тронулась с места, как вдруг сверху на нее свалился дрон-камикадзе, порвав крышу, провалился внутрь и взорвался. Ребят в брониках буквально раскидало по салону. «Все живы?» Вроде все. Но одному из бойцов не повезло — жужжащая тварь напоследок чиркнула ему по горлу, где находится сонная артерия. «Гони, давай гони», — крикнул командир маленького отряда с позывным Ангел, зажимая пальцами смертельную рану на шее друга…
Эксклюзивная история о воинской дружбе, отваге и подвиге, рассказанная «Комсомольской правде»-Красноярск участником СВО.
Обрадовался результатам медкомиссии.
Саян Саая родом из Тувы, шесть лет назад переехал в Красноярск с семьей. Говорит, здесь возможностей больше — по мирной своей профессии он мастер по дереву, мебельщик, занимается художественной резьбой. Супруга — медсестра в крупной красноярской больнице, есть 12-летняя дочь. Сам он парень молодой, недавно 33 года исполнилось. В Туве у него живет мать, она тоже медик.
К сожалению, отец рано ушел из жизни, его нет уже десять лет. Но Саян уверен — отец поддержал бы его решение и гордился бы им. В сентябре 2023 года он заключил контракт и отправился туда, где — уверен в этом твердо — он сейчас нужнее.
Сначала учебка в Ульяновске, в десантно-штурмовой дивизии. Три месяца на то, чтобы новобранцы освоили основные воинские навыки. И еще чтобы ощутили дух десантников, дух ВДВ.
— Я прежде срочную службу не проходил. А тут обрадовался, что мне на медкомиссии сказали «годен». У нас было ускоренное обучение, но мы выкладывались по полной, потому что понимали, куда нам предстоит отправиться. В начале декабря мы уже были в Херсонской области.
Гены дают о себе знать.
Когда говорят, что даже самые смелые мужчины ничего не боятся — не верьте. Но причины и проявления бывают разные. Саян, например, испытывал мандраж в пути из учебной части, представляя, что ждет там, на передовой. Больше всего переживал, чтобы не поймать страх, когда дело дойдет до настоящего боя. И в момент наступившей опасности ощутил… Нет, не страх — бодрость, понимание поставленной задачи. В нем проснулся воин.
А что вы хотите: гены воинственных кочевых предков — они сильны. Тувинцы во время СВО не раз отметились свой смелой дерзостью. Например, угоняли вражеские танки (там это называют «затрофеили»), отважно принимали удар на себя и спасали своих товарищей под огнем. И вообще, вы знали, что Тувинская Народная Республика стала первым государством, выступившим на стороне Советского Союза с самого начала Великой Отечественной и 25 июня 1941 года объявившим войну агрессору (в состав СССР Тува вошла в 1944 году)? Так что это родина смельчаков.
— Меня сначала обучили на снайпера. Но на месте назначили командиром штурмовой группы. Доверили отделение. Ребята совершенно разные, со всех концов страны, разных возрастов и национальностей. Но все отличные. В первый наш выход на боевую задачу у меня было 24 человека. Нужно было отбить у врага позиции и занять его огневые точки. Боевое крещение прошли успешно. Во втором выходе было 12 человек. Нацики бились особо жестоко, пришла команда вернуться назад, чтобы сохранить личный состав.
И он сохранил, у него позывной — Ангел.
Блиндаж под землей.
Навыкам выживания на практике быстро обучаются. Во-первых: занял позицию — нужно обустроиться. Окопы, блиндаж, чтобы внутри было сухо и комфортно. Вроде военная классика, как во времена Великой Отечественной. Но разница есть — нужно надежно маскироваться от дронов. Эти жужжащие мерзопакостные «птички» могут принести с собой снаряд и сбросить на убежище. Или если это разведчик, то наведет координаты для артобстрела. Так что антидроновые ружья здесь очень пригождаются.
Лично у Саяна три сбитых трофея.
— Идем в лесу группой, я чуть в стороне. Вдруг замечаю, что над ребятами завис дрон и готовится скинуть снаряд. Поднимаю автомат, даже особо не прицеливаясь, делаю один выстрел — снаряд сдетонировал, дрон взорвался в воздухе. Я даже удивился: попал? Ребята невредимые. Одним словом, снайпер.
А вообще, основные правила выживания: смотреть и слушать, всегда быть начеку, даже если стоит тишина — она обманчивая.
Воспользовавшись случаем, Саян благодарит от себя лично и от своих ребят за гуманитарную помощь. Она поступает сначала в дивизию, там распределяют по ротам. Каждый месяц привозят на передовую бесценные подарки из разных уголков страны.
— Все, что вы делаете для нас, не имеет цены. Нам на переднем крае помогают и маскировочные сети, которые вы плетете, и носки, и футболки, что шьете и вяжете своими руками. Спасибо за сухие супы — они очень нас выручают. И еще письма, сувениры, безделушки. По праздникам нам привозят подарки от детских садов, школ с открытками и теплыми пожеланиями. Это не просто бодрит, это нас вдохновляет.
Крайний бой.
Там не используют слова «последний бой». Только «крайний». Для Ангела такой случился ночью 28 февраля.
— Две группы. Тьма, мы идем с приборами ночного видения. Наша задача — занять опорный пункт врага. Не дошли совсем немного, как начался минометный и кассетный обстрел. Я уже подумал, что все там останемся. Снайпер с той стороны достал двоих наших, одного ранило в руку, другого в ногу. Еще двух потеряли — их нельзя было спасти. Группа стала отходить, забирали раненых и погибших. Потому что мы своих не бросаем.
Хохлы понаставили растяжек. Саян зацепил одну ногой и услышал щелчок: чека вылетела. Успел отпрыгнуть в сторону, но осколок попал в глаз. Лицо сразу залило кровью. Но он же оптимист: второй глаз целый — значит, надо двигаться дальше. Перекликались друг с другом, чтобы понимать, все ли живы. Если кто не откликнулся, возможно, его контузило взрывом — надо подождать несколько минут и снова окликнуть.
Группа отошла на безопасное расстояние. На точке эвакуации их ждала машина — «УАЗ», который в народе называют «буханка». Загрузились, завелись. Давай, родная «буханочка», вези!
И тут их догнал дрон-камикадзе. Атаковал прямо на крышу, разорвал лист металла и, провалившись в салон, взорвался. Бойцов в бронниках раскидало по салону, первую минуту в ушах давящая тишина. Двое поймали осколки, сам Ангел ранен в руку.
— Я сначала не понял, что произошло, кто-то из пацанов меня на пол стянул. Приподнимаю голову — кровь хлещет. Чья? Откуда? Мой друг Енот лежит рядом, это его кровь. Сначала хотел ему голову обтереть, чтобы узнать, где рана. А когда понял, что из сонной артерии… Сразу включилось, чему нас учили. Зажал рану пальцами, удалось со второго или третьего раза — поток уменьшился. Лежим на полу, я приподнял его голову и положил на свою ногу, чтобы он не бился об пол — машина ведь неслась по ночной дороге, собирая все неровности. А я кричал водителю: «Быстрее!».
Они ждали прилета второго камикадзе, те зачастую летают по парам. Но в этот раз обошлось. Оказалось, Владимир Мерзляков, позывной Енот, сидел возле двери и обломок дрона чиркнул ему прямо по шее. Если ничего не предпринять, человек с таким ранением живет пять-семь минут и погибает от потери крови. Ангел отчаянно боролся за него, ведь это же друг с учебки, братан.
— До ближайшего полевого госпиталя около часа. Я вижу, что он глаза закрывает, тормошу его: «Давай, очнись, глаза открой, сейчас в госпиталь, потом нам с тобой отпуск дадут. Будем с тобой по саунам ездить».
Полевой госпиталь.
Полевые госпитали надежно замаскированы и усиленно охраняются. В них работают превосходные врачи из разных городов. Многие здесь добровольцами, оформляют на работе отпуск и приезжают на передовую по второму и третьему разу, потому что так понимают свой врачебный долг.
— Водитель из эвакуационной группы знает дорогу. Подвез нас к операционному блоку, пацаны выскочили первыми, кричат: «Носилки, носилки». Енота уложили на носилки, я не отпускаю руку, продолжаю говорить с ним. Он что-то шепчет, но голоса нет. Наконец его положили на стол, хирург надел перчатки и говорит мне: «Все, твоя миссия выполнена, теперь моя работа». Только тогда я расслабился.
Саян вышел из операционной, его ждал другой врач. Но боец сначала помыл руки, они у него в прямом смысле по локоть были красными. Это была бесценная кровь друга. Наконец, позволил заняться своим глазом. Рану почистили, помазали чем-то болючим, заклеили.
— Я дождался, пока братану закончат операцию. Часа через полтора его выносят на носилках, нас двоих уже на другой машине эвакуировали в ближайший город, после — в Севастополь. Наконец мне вытащили осколок из глаза. Мне повезло — видеть буду.
После лечения в госпитале Ангел Саян получил двухнедельный отпуск, чтобы побыть с семьей. Но планы уже строит: когда вернется на передовую, наберет себе отряд из проверенных ребят. Это будет настоящий спецотряд из самых-самых. И Енота обязательно возьмет к себе, они ведь вместе с самого начала, с первого дня ульяновской учебки.
— Меня пацаны ждут, говорят: «Ангел, с тобой не страшно в бой идти». Пишут мне сообщения. Так что я обязательно должен вернуться, нужно там завершить все дела, до конца. Я узнал, что командир направил документы на мое награждение за успешное выполнение боевых задач. А за спасение друга медали не нужно, для меня главное то, что он живой.
