Среди красноармейцев ходили слухи, что Семён Будённый — заговорённый. Не брали его ни пуля, ни штык, ни болячки. Иначе объяснить, как он, голытьба из многодетной семьи с хутора Козюрин Сальского округа Области Войска Донского, дослужился до маршала Советского Союза, прожил 90 лет и был похоронен у Кремлёвской стены? Сын батрака в Первой мировой войне был награжден Георгиевскими крестами четырех степеней и медалями, затем ринулся в самое пекло революции, собрав партизанский отряд, а во время Великой Отечественной войны входил в состав Ставки Верховного Главнокомандующего.
Буденный родился 25 апреля 1883 года. В день его 140-летия rostov.aif.ru вспоминает удивительную жизнь человека-легенды, у которого даже усы стали «народными».
Отважен до сумасбродства.
Семёну Михайловичу Будённому удалось прожить свою жизнь так, что в ней всего было не просто много, а с избытком. Он стал почётным гражданином сразу трёх городов: Ростова, Волгограда и Серпухова. В его честь назван город Буденновск в Ставропольском крае и станица Буденновская в Ростовской области. На Дону была выведена буденновская порода лошадей. В честь него назван огромный четырёхпалубный теплоход, который за раз может перевезти более 300 человек.
И он действительно был личностью масштабной. Ещё в молодости, за время службы в Русской императорской армии успел стать кавалером самой высокой награды — так называемого полного Георгиевского банта. Это значит, что он получил все четыре степени солдатского Георгиевского креста и все четыре Георгиевские медали «За храбрость». Для солдат и унтер-офицеров царской армии это была максимальная награда. При этом первого «Георгия» у вояки забрали сразу после награждения, когда он не стушевался и ответил кулаком в челюсть ударившего его по лицу унтер-офицера. Но вскоре вновь заслужил награду.
Позже Владимир Ленин отзовётся о нём так:
«Наш Буденный сейчас, наверно, считается самым блестящим кавалерийским начальником в мире. Вы, конечно, знаете, что он — крестьянский парень. Как и солдаты французской революционной армии, он нёс маршальский жезл в своем ранце, в данном случае — в сумке своего седла. Он обладает замечательным стратегическим инстинктом. Он отважен до сумасбродства, до безумной дерзости. Он разделяет со своими кавалеристами все самые жестокие лишения и самые тяжелые опасности. За него они готовы дать разрубить себя на части. Он один заменяет нам целые эскадроны…».
«Живым не дамся!».
У своих сослуживцев он действительно пользовался огромным авторитетом, бойцы конной армии называли себя будённовцами, подчёркивая принадлежность к своему командиру, а суконные солдатские шлемы — будённовки, стали визитной карточкой красноармейцев. При этом потешаться над Семёном Михайловичем, как над тем же комдивом Чапаевым, народ не стал. Разве что только подтрунивал над усами. Сохранился даже такой исторический анекдот, якобы основанный на реальных событиях, когда Буденному пришла мысль всё-таки начисто побриться. Говорят, что сам Сталин, прознав про это, обронил: «Это, Семён, уже не твои усы, а народные!». До конца жизни это свое богатство маршал холил и лелеял, заказывал даже специальные наусники, которых у него было множество — более ста штук. Каждый вечер он специальным кремом смазывал свои усы, укладывал их в специальную конструкцию, застёгивал её на затылке и ложился спать. Благодаря такому уходу усы росли пышными и держали нужную форму.
Характеризует его и другая любопытная деталь из биографии, связанная также с товарищем Сталиным. В 48 лет, заканчивая обучение в Генштабе, Семён Михайлович впервые прыгнул с парашютом, чем вызвал недовольство вождя народов. Тот раскритиковал его за безрассудство, напоминая, что руководителям такого уровня в целях безопасности запрещено даже самостоятельно водить машину. Впрочем, по другой легенде, это не помешало во время больших чисток прислать к Будённому «чёрный воронок». Но тот будто бы встретил ночных гостей с шашкой наголо, мол, «Кто первый!?». А разогнав арестантскую команду, позвонил Сталину со словами, что живым не дастся. И тогда в Кремле дали команду оставить Будённого в покое.
Три конных завода.
Несмотря на высоту, куда его закинула судьба, до конца жизни маршал оставался своим в доску. Любил приезжать в Ростов, где запросто играл в бильярд в Окружном доме офицеров. А уже на пенсии воплотил свою юношескую мечту — занялся разведением лошадей.
Благодаря ему на Дону появились три конных завода. Последней лошадью Будённого стал жеребец по кличке Софист, которого вывели под Ростовом. Окружающие не уставали удивляться их настоящей дружбе. Сохранились воспоминания современников, когда конь чувствовал приближение хозяина, когда тот еще шёл по двору, начинал водить ушами, радостно ржать.
«Семен Михайлович подходил к своему любимцу, как к человеку, что-то нежное шептал ему на ушко, а тот, положив голову на плечо хозяина, слушал его. Ласково поглаживая голову и шею коня, Семен Михайлович угощал его сухарями или морковкой. Конь, мягко уткнувшись носом в хозяйскую ладонь, замирал, чуть-чуть кося глазом. Потом он послушно и четко выполнял команды, подавал поочередно ноги, опускался на колени, ходил за своим хозяином, как ребенок за матерью», — рассказывал один из знакомых Буденного.
В последний раз в своей жизни Семен Михайлович садился в седло в возрасте 87-ми лет именно на Софиста. Говорят, что, когда полководец умирал, по морде жеребца текли настоящие слезы.
