Назначение даты референдума о переименовании Волгограда в Сталинград в очередной раз откладывается. Опрос жителей по этому поводу, который проводился в форме встреч с общественными организациями, давно закончился. А подвести его итоги все никак не решатся. Как поделился с v102.ru член совета по изучению общественного мнения Александр Струков, «ввиду сильных различий» во мнениях волгоградцев. Между тем политолог и собственный корреспондент ng.ru Андрей Серенко уже заявил на страницах этого издания, что в выборах главы государства в марте 2024 года будут участвовать сталинградцы. Все ли жители города с ним согласны, выяснял vlg.aif.ru.
Сельский плебисцит.
Политолог не только предсказывает развитие событий, но и называет дату завершения проекта по переименованию города — конец декабря 2023-го. И сам же признает — даже бюджетники, покорно голосующие за любые инициативы власти, конкретно эту принимали без криков «ура».
Тем не менее провальной Серенко ее не считает, ссылаясь на то, что, во-первых, из 70% жителей областного центра, выступающих против смены названия города, часть могут изменить свою позицию. Во-вторых, участвовать в референдуме будут не только горожане, но и селяне, а они более отзывчивы на инициативы власти. Тем более если будет подключен губернаторский ресурс,
В результате в поддержку переименования вполне могут набрать на референдуме не менее 70% голосов. И тогда 2024 год волгоградцы встретят сталинградцами.
«Есть закон!».
На выступление политолога отозвался в Телеграм-канале «Еще не вечер…» мэтр волгоградской журналистики и депутат Волгоградской облдумы III созыва Ефим Шустерман.
«Когда Серенко пишет, что главу государства в марте 2024 года будут избирать уже сталинградцы», это воспринимается как выражение его личного пристрастия к желаемому лично им результату по очередной попытке переименования города. Но когда он заявляет, что в референдуме примут участие не только горожане, но и жители всей области, то его «предполагается» следует уже понимать, скорее всего, по известному принципу Макиавелли: цель оправдывает средства", — считает журналист.
Однако, напоминает он, есть нормы Федерального закона «О наименованиях географических объектов», который устанавливает единые правовые основы деятельности в области присвоения наименований географическим объектам и переименования географических объектов.
«Хотя, как поется в известной песне, в нашей жизни всякое бывает — набегает с тучами гроза…», — начинает сомневаться экс-депутат.
«Счастливее не станут».
На днях по поводу переименования города высказался Михаил Турецкий, коллектив которого практически ежегодно бывает в Волгограде. По его мнению, все рассуждения по этому поводу, с одной стороны, от нечего делать, с другой — на этом кто-то заработает, и неплохо, ведь переименование стоит немалых денег.
«Но что от этого изменится? Жители города станут счастливее? Не верю. Лучше сосредотачиваться на более важных вещах, работать над улучшением уровня жизни в Волгограде. Если у кого-то есть лишние деньги и силы, нужно направить их на то, чтобы в городе было жить престижно и комфортно», — поделился своим мнением руководитель «Хора Турецкого».
И привел пример смены названия Астаны в Казахстане.
«Это был уникальный проект. Я видел, как Астана строилась — за 20 лет в пустыне на месте “тухлого” советского Целинограда появился прекрасный современный город. Но решили прогнуться под политика, переименовали в Нурсултан. Через два года Назарбаева сбросили, название вернули. Весь мир над этим должен смеяться», — считает музыкант.
«Обвинения не сняты».
Своими размышлениями делится заслуженный юрист РФ, кандидат юридических наук, полковник милиции в отставке Владимир Кудрявцев.
«В свое время материалы XX съезда КПСС в 1956 году о преодолении культа личности Сталина и его последствий дали нашему поколению “шестидесятников” импульс на изменение жизни. В те годы репрессии анализировали цифрами ГУЛАГа и расстрелянных. Но в тени осталось другое понятие, порожденное сталинской практикой, — принудительный труд. Его последствия все мы ощущаем до сих пор через бедность, низкую зарплату, бюрократию и отрыв властей от народа», — делится он.
Реальные масштабы и социальные последствия репрессий до сих пор понимают не все, уверен Кудрявцев.
«Сторонники переименования обосновывают свою позицию заслугами вождя в Победе в ВОВ, я с этим согласен, но нельзя отбрасывать вред от политики сталинизма в построении структур ГУЛАГа, разветвленного принудительного труда, подмены экономических стимулов репрессивными мерами», — размышляет он.
Примитивизмом, по его мнению, попахивает суждение некоторых сегодня о том, что с переименованием города в Сталинград его жители заживут лучше. Вряд ли улучшения наступят автоматически, ведь победы приближают трудом и личным вкладом, порой преодолением себя, а не заменой внешних атрибутов. Сталин и его время, сталинизм, — весьма сложная идеологическая, государственная и социальная проблема, ее «гены» в каждом из нас, мы их передали следующим поколениям, поэтому строить социальные, производственные, идейно-политические отношения — весьма сложная и долгосрочная задача.
«Сторонники переименования стараются отделить Сталинград от Сталина, забывая, что имя Волгоград появилось на волне борьбы за преодоление культа личности и его последствий, осмысления большого массива преступлений власти и вождя, о которых стало известно после открытия архивов. Разве все обвинения сняты?» — задается вопросом юрист.
