Девяносто пять лет назад в селе Сростки Бийского района Сибирского края (была тогда такая административная единица СССР) родился Василий Макарович Шукшин. Великий актер, великий режиссер и гениальный рассказчик.
Обожаю копаться в этимологиях русских фамилий. Иногда они объясняют в их носителях то, над чем они сами, возможно, никогда не задумывались.
Что изначально означала фамилия Шукшин? Заглянем в труд Макса Фасмера — автора самого большого этимологического словаря русского языка. «Шукша» — это «очёски конопли», коротко поясняет он. Из конопли издревле тоже делали пряжу, а не то, что о ней сегодня думают. Конопляная пряжа — грубая, жесткая, поэтому в нее часто добавляли другие волокна — льна, хлопка. Из конопли также делали прочные канаты, веревки. Еще на Севере «шукшей» называли позднего ребенка, последыша. Ну и наконец, Шукша — приток северной реки Суры.
Целый спектр ассоциаций. И это все — да! — Василий Шукшин. В одном из интервью он разоткровенничался: «Я должен был узнавать то, что знают все и что я пропустил в жизни. И вот до поры до времени я стал таить, что ли, набранную силу. И, как ни странно, каким-то искривленным и неожиданным образом я подогревал в людях уверенность, что — правильно, это вы должны заниматься искусством, а не я. Но я знал, вперед знал, что подкараулю в жизни момент, когда… ну, окажусь более состоятельным, а они со своими бесконечными заявлениями об искусстве окажутся несостоятельными. Все время я хоронил в себе от посторонних глаз неизвестного человека, какого-то тайного бойца, нерасшифрованного».
Не учитывая этого «внутреннего человека», мы никогда не поймем творчества Шукшина. Не поймем его режиссерской работы, от раннего фильма «Живет такой парень» до поздней «Калины красной». Не поймем всей сложности образа Егора Прокудина в «Калине». Но главное — не поймем, каким образом удавалось Шукшину в своих рассказах перевоплощаться в такие разные характеры («Характеры» называется лучший сборник его рассказов). От деревенского анархиста и романтика Алеши Бесконвойного в одноименном рассказе до деревенского же скептика, интеллектуального задиры Глеба Капустина в рассказе «Срезал». От невозможного балабола Броньки Пупкова, придумавшего историю своего покушения на Гитлера в рассказе «Миль пардон, мадам!», до мощного, стихийно-народного Степана Разина в незаконченном романе-сценарии «Я пришел дать вам волю».
Известно, что Шукшин в конце жизни мечтал снять свой фильм о Разине. И, конечно, сыграть в нем главную роль. Не дали, отказывали в разрешении под любым предлогом, не без основания полагая, что содержание фильма будет не вполне соответствовать канонической советской историографии. Куда менее известно, что он пробовался на роль Федора Достоевского, и есть фото с кинопроб, где он в гриме и даже как-то пугающе похож на Федора Михайловича. Пробы не прошел, взяли Анатолия Солоницына.
И наконец, только из книги Алексея Варламова о Шукшине я узнал, что он всю свою актерскую карьеру мечтал сыграть… Гамлета. Шукшина, считает Варламов, всю жизнь терзал комплекс Гамлета. Он говорил о “принце датском” в присутствии свидетелей: “Когда наших отцов убивали, мы молчали, а он…”.
А что — он? А он — отомстил за отца!
Его собственного отца, крестьянина села Сростки Макара Леонтьевича Шукшина, расстреляли в 1933 году. От своего отца Шукшин дважды отказался. Первый раз взяв фамилию своего отчима Попова (впрочем, это сделала за него его мать, вновь выйдя замуж), второй раз — когда написал заявление для вступления в партию в 1955 году, где указал, что его отец погиб на фронте (на самом деле на фронте погиб его отчим). Заявление было написано в конце 1955 года, а в начале 1956-го прошел ХХ съезд партии, осудивший культ личности. Отца реабилитировали, а Шукшин остался членом той партии, в которую вступил.
Он приехал покорять Москву со сложным прошлым, и, наверное, этим объясняется многое в его поведении, в его недоверии к столичной интеллигенции, к «творцам», которые убеждены, что это они, а не он должны заниматься искусством. Хотя среди этих людей были те, кому он был многим обязан, и хорошо понимал это. Например, режиссер Михаил Ромм, взявший неподготовленного алтайского паренька, бывшего матроса во ВГИК, потому что разглядел его талант, его творческую природу.
И он не обманул его интуицию. И не только в кино, но и в литературе, которую считал главным делом своей жизни.
Шукшин — только на вид такой простой. Он очень непрост. Но при этом близок душе каждого отечественного зрителя и читателя. Из самых разных социальных слоев. И в этом тоже какое-то чудо его огромной личности.
