«Игры», он же «Олимпиада», стартует онлайн 3 августа, и это пока самое емкое, подробное и увлекательное, что было снято в отечественном кино на тему Олимпийских игр 1980 года в Москве. Важная страница в истории страны почти не знает экранных интерпретаций, да и документального кино о ней не очень много. Создатели сериала взяли на себя смелость рассказать не только о подготовке к ней и проведении, но и о том, какой была страна накануне этого события, как жила правящая элита, каким был быт, что происходило у границ СССР. «Известия» ознакомились с первыми двумя эпизодами шоу и поняли не всё, но попытались разобраться.
Когда год назад профессиональной публике были показаны первые кадры сериала «Олимпиада» (тогда он еще назывался именно так, не "Игры), казалось, что перед нами будет многофигурная композиция, снятая в духе классических фильмов Роберта Олтмана. Причем тех, которые он делал как раз в конце 1970-х. Визуальный стиль сериала уже тогда отсылал к американскому кино того времени, и даже странно казалось, что в кадре нет черных актеров и зарисовок из нью-йоркских злачных мест. Впрочем, есть Евгений Стычкин в роли британского журналиста, тоже авантюрист как раз в духе американских референсов сериала.
Но больше волновало другое. Как справиться с таким исполинским замыслом? Всё же режиссер Евгений Стычкин и шоураннер Александра Ремизова — совсем не Олтман, и показать кризис СССР через призму подготовки к Олимпиаде может оказаться непосильной задачей. Но теперь, после знакомства с первыми двумя эпизодами сериала, стало ясно, что оригинальный ход они всё же нашли. И очень даже заслуживающий восхищения, потому что он и очевидный, и в то же время такой, которого вряд ли кто-то ожидал.
Впрочем, всё это понимаешь далеко не с первых минут. Погружаемся в экспозицию, которая занимает большую часть первого эпизода. 1979 год. Москва к Олимпиаде не готова. Куда делись деньги и усилия нескольких лет — никто не знает, из олимпийских объектов готова в лучшем случае половина, назревает большой международный скандал. Брежнев (его несколько фарсово играет Юрий Стоянов) всерьез подумывает отказаться от Олимпиады вообще, только надо придумать подходящий предлог. Между тем СССР готовится войти в Афганистан, чтобы завязнуть там на много лет. Международное положение очень напряженное, о кризисе советской экономики знает весь мир, и международные корпорации уже предлагают свои услуги в обход всех санкций, но в обмен на выгодные сделки. Политбюро в растерянности, поступки Брежнева оно не понимает, он эксцентричен и непредсказуем. Страна задыхается под непомерно раздувшимся бюрократическим аппаратом — примечателен диалог, где рассказывается, сколько кабинетов надо обойти и печатей поставить, чтобы просто сделать ксерокопии нескольких документов. Пока спортсмены готовятся к выступлениям, аппаратчики ждут от Олимпиады новых взяток, трамплинов, импорта и других интересных возможностей.
Мы «попадаем» в закулисье больших Игр вместе с главным героем, золотым мальчиком Игорем (Григорий Верник). Устав от его проказ, очень влиятельный папа устраивает его в оргкомитет Олимпиады. Хватит парню вымазывать памятники Ленину валерьянкой, чтобы их вылизывали бродячие коты. Пора и делом заняться. У Игоря симпатичная начальница бальзаковского возраста, он попадает в такие кабинеты, какие простым смертным и не снились, но идеализм, бунтарство и образование не позволяют Игорю делать карьеру. Ему, похоже, милее дама полусвета, тусующаяся с иностранцами в столичных гостиницах.
Мы следим за приключениями Игоря и никак не можем взять в толк одно. Он путешественник во времени? Или был в коме? Почему он, выпускник МГИМО, способный и неглупый человек, так наивен, зачем совершает нелепые поступки, почему у него практически нет друзей и знакомых среди сверстников? Он похож на типичного «попаданца», но сюжет вроде бы подразумевает совсем другое? Мы смотрим — и не верим. И не понимаем. А остальные персонажи — тяжелоатлет, гимнастка, министры, секретари райкомов выписаны гораздо бледнее. Может, только Брежнев оттягивает на себя внимание.
И вдруг нас осеняет. Это же «Война и мир»! Это Пьер Безухов приехал в Россию из-за границы и никак не может примириться с тем новым и непонятным, что он тут встречает. У него случаются пьяные проказы, так что приходится вмешиваться полиции. У него влиятельный покровитель, поэтому его не трогают. Игорь и ведет себя как сирота при живом отце. Пьер бывает в самых высоких кругах, он неуклюж и оттого попадает там в смешные ситуации — то же случается и с Игорем, который беседует с самим Брежневым.
С этого момента мы смотрим сериал другими глазами. «Война и мир» начинается перед войной. И «Игры» начинаются перед войной, причем Афганистан — внешняя война, а Олимпийские игры — и внешняя, и внутренняя. Общество в кризисе, «высший свет» насквозь прогнил, трагедии не избежать. В перспективе, как мы понимаем, будет трагедия — у Толстого это нашествие Наполеона, а в данном случае — крах СССР, который брезжит на горизонте. Но сейчас есть как будто бы шанс всё это предотвратить, ведь Олимпийские игры — символ мира, дружбы народов, общего труда, общей радости. По крайней мере, они таковым должны были бы быть.
Такая оптика помогает смотреть сериал «Игры», и становится понятно, зачем его авторы расширяют до неприличия географию событий, зачем вводят все новых персонажей, которых вряд ли удастся раскрыть. Откуда такая неприязнь к иностранцам, где если ты журналист, так обязательно шпион. Зато как мила Александра Бортич, которая, конечно, не Наташа Ростова, а Катюша Маслова, — тут толстовская оптика остается, но слегка меняет регистр. А Игорь, подобно Пьеру, узнает и поймет нечто важное о себе и своем народе, чтобы затем, вероятно, ради «Катюши» бросить всё и ринуться за ней в бездну.
Всё это только предположения, и пока, после двух эпизодов, нет уверенности в том, что авторы справятся с задачей, которую на себя взвалили. Слишком многое тут опущено. Да, упомянут Бродский, спета на кухне песня Высоцкого, посмотрены в кинотеатре «Пираты ХХ века». Но совершенно отсутствует то напряжение, та осязаемая катастрофа, которую мы помним по кинематографу тех лет, фильмам Абдрашитова и Миндадзе, Шахназарова, Соловьева, Рязанова, Данелии, Захарова, Смирнова, Тодоровского, Быкова. Здесь всё это большей частью сглажено, правда, авторам очень удались затхлые кабинеты, занавешенные шторами. Их тут богатейшая коллекция, эта галерея — тоже развернутая метафора, особенно на контрасте со стремительными квазидокументальными заявочными планами в эффектных сплитскринах. Советское общество здесь томится в кабинетах, расфасовано по ним, оно не видит света, оно измучено, подавлено… И только ждет юного мажора, чтобы воспрять. Это, конечно, выглядит комично, но такова условность, которую придется принять, если уж мы решили смотреть дальше.
Самым же странным и необъяснимым решением авторов сериала кажется один плакат, который присутствует во многих кадрах первых двух эпизодов. Он висит в оргкомитете Олимпиады, не заметить его невозможно. На нем еще молодая женщина с вьющимися волосами, образ узнаваем, но на плакате написано ее имя — Алла Гранина. Это обескураживает. Значит ли это, что мы услышим шутку о том, что Брежнев — мелкий политический деятель времен Аллы Граниной? Почему Брежнев здесь — это Брежнев, а фамилия Пугачевой пропала? Или это сигнал нам, что что-то здесь нечисто? Говорят, когда Горький приехал на Соловки, заключенных хорошо одели и дали им в руки газеты, но один специально держал ее вверх ногами. Горький всё понял и кивнул ему. Может, мы тоже должны кивнуть в ответ? Но мы — не Горький. И как тут поступить — тоже непонятно. Будем смотреть дальше и разбираться, а некоторые свои догадки пока оставим при себе.
Одно можно сказать наверняка: «Игры» выглядят, смотрятся очень эффектно. Декорации, костюмы, прически, натурные съемки, упомянутые кабинеты и другие интерьеры — всё это хочется рассматривать до бесконечности. Видно, как много вложено в эту реконструкцию не просто усилий, а любви и искренней попытки понять. Ощущается количество прочитанных документов, километры просмотренных пленок, часы интервью с теми, кто принимал непосредственное участие в описываемых событиях, к выходу сериала даже вышла книга с их мемуарами. И всё же замысел слишком исполинский, чтобы быть воплощенным в жизнь. Оттого тут иногда больше публицистики, юмора, аттракциона и авантюры, чем идеи, конфликта, рефлексии. Так тоже можно, «Игры» — это серьезная работа, большая, неглупая. Она станет хитом, о ней будут спорить, ее даже будут ненавидеть. И за живое она многих уже задела.
