Один из создателей культовой рок-группы «Агата Кристи» и ее бессменный лидер Вадим Самойлов на вопрос о секрете успеха отвечает, что быть скромным намного проще. 3 октября музыкант отмечает 60-летие. И хотя к дням рождения Самойлов относится равнодушно, по случаю круглой даты отправится в юбилейный тур. Накануне «Известия» встретились с музыкантом и поговорили о его творческих планах, поездках на Донбасс и возрождении проекта «Рокгерой».
— Вадим, 60 лет — дата серьезная. С какими чувствами и мыслями вы к ней подходите?
— На самом деле это первая цифра, к которой я подхожу как-то осознанно. До этого дни рождения особо не отмечал, люблю, когда они выпадают на гастроли, потому что ты окружен друзьями и соратниками. Возраст я раньше особо не примечал, но 60 лет — это действительно большая цифра. Больше ответственности перед собой ощущаешь, планы становятся более реальными, понимаешь, что кроме музыки у тебя еще много интересов, и всё хочется успеть. Поэтому соразмеренно начинаешь ко всему походить. Появилась некая житейская мудрость уже, больше осознанности.
— В чем именно эта осознанность выражается? Стало ли понятнее, куда всё идет? Или это рефлексия пройденного творческого пути?
— И то, и другое. Я до сих пор живу некими горизонтами впереди. Это и новые альбомы, и новые проекты. У меня есть мечта создать музыкальный лейбл для молодежи, хочется создавать различные креативные пространства. Но, допустим, 15 лет назад, когда я ходил по кабинетам разных бизнесменов и тоже пылил этими идеями, то сам еще был для этого несозревшим. Тогда это начиналось как: «А давайте?» Сейчас постановка вопроса начинается с «что для этого надо?» Но если бы не было этих 15 лет эйфории и обломов, не появилась бы эта осознанность, соотношение своих желаний с возможностями и ресурсами.
— Насколько у вас сейчас плотный гастрольный график и насколько вы концертирующий артист на данном этапе?
— Я концертирующий артист. Это по-прежнему мой основной источник заработка, мое главное увлечение и возможность самовыражения. Без этого мне будет очень плохо. Тем более сейчас я не принадлежу никаким внешним силам и сам планирую свои разъезды. Обычно у нас в среднем запланировано семь концертов в месяц. Начиная с сентября и до будущей весны, всё это юбилейный тур. В нем прозвучит много песен как «Агаты Кристи», так и моих, которые я делал с другими музыкантами. Будут еще каверы на композиции моих любимых артистов, как, например, «Пикник» или «Урфин Джюс».
— История «Агаты Кристи» полна взлетов и падений. Когда был первый взлет, что вы почувствовали? Помните это внутреннее ощущение открывающихся перед собой горизонтов?
— Это был третий фестиваль Свердловского рок-клуба, где мы выступили с успехом. Мы тогда уже назывались «Агатой Кристи». И дальше поехало: московские фестивали, питерские и международные. До начала 1990-х это был этап нашего быстрого и решительного становления. В середине 90-х годов уже была народная известность, это уже был практически шоубиз. Это инвестиции, ответственность, это гастрольный график — уже такая профессиональная машинная работа. Потом была потеря клавишника, период деградации где-то в начале нулевых. Мы решили достичь статуса легенды и на этой волне разойтись. Что мы успешно и сделали.
— Как строился творческий процесс в «Агате Кристи»?
— Песни сочинялись по-разному. Иногда кто-то из нас приносил уже готовую композицию. Одна из ранних песен «Вива Кальман» мне приснилась вплоть до деталей аранжировки, только еще без текста. Всегда были интересные истории с композициями, которые приносил Саша Козлов, благодаря ему в «Агате Кристи» была эта легкость и шлягерность. Надо отдать должное Саше за то, что он до определенной степени терпел наши издевательства над его материалом. Хотя многие вещи, которые он закладывал в композиции, оставались. Таким образом были созданы многие наши хиты: «Сказочная Тайга», «На ковре-вертолете» и много других.
— А откуда взялся психодел?
— Психодел — это атрибут психоделического рока, который мне нравился всегда. Для нас это не только психический окрас в звучании, но и очень эмоциональная внутренняя история лирического героя песни или альбома. Собственно, у нашего лирического героя внутри песен много небанальных историй. Он не только взаимодействует с внешним миром, но также апеллирует к своему внутреннему. И уже здесь возникают слои, подсознание, возникают страхи и мистификации. Вся эта тема такая зыбкая, и во многом «Агату Кристи» относят к так называемой пропаганде. Но здесь психоделия и уход от реальности, а не про наркотики. Конечно, были какие-то словечки в композициях, они есть, я не спорю. И на публичных выступлениях, допустим, если это условный День города, я не беру такие песни в репертуар. Но в целом я считаю, что миф о нас как группе, которая пропагандирует этот психодел, очень преувеличен.
— Как вы познакомились с Алексеем Балабановым и как строилась работа с ним над фильмом «Брат 2»?
— Знакомство с Алексеем Балабановым произошло еще на Свердловской киностудии, а продолжилось в Санкт-Петербурге, когда он уже переехал. Алексей посещал наши концерты, мы дружили. Это был очень глубокий человек, ищущий внутреннюю философию жизни и социума. Все его герои глубокие и прожитые им. Это стало почвой нашей творческой дружбы. Что касается фильма «Брат 2», то мы в него попали не то чтобы случайно, но в последний момент, когда картина уже была почти готова. Алексей тогда позвонил и попросил прислать какой-нибудь новый материал, сказал, что ищет музыку в фильм.
Я отправил ему компакт-диск с нашим еще не опубликованным новым альбомом. Он ответил, что нашел там то, что нужно. Это была песня «Никогда», которая стоит в самом финале этого фильма, на ритуальном восхождении героя. Конечно, я тогда был просто рад, что песня в кино зашла, но то, что это будет важная вещь, понял уже на премьере в кинотеатре «Россия» на Пушкинской. До такой степени люди принимали это кино и каждую фразу, что всё стало понятно. Сейчас эта песня приобретает и новый смысл. Она ассоциируется с Данилой Багровым, архетипом простого человека, который рубится за нашу правду. Это же всё его слова: «Русские на войне своих не бросают», «Сила в правде». А с Сережей Бодровым мы работали над его фильмом «Сестры». У него изначально был задумано, что в картине будет музыка группы «Кино» и группы «Агата Кристи».
— Донбасс. В 2015 году вы принимаете решение, что нужно ехать. Как вам далось это решение? Почему решили, что нужны там?
— Решения у меня не было, было желание сразу ехать. Я действительно чувствую, что это наш мир, который подвергся нападению. Начиная еще с первой книги Кучмы «Украина — не Россия», с истории, собственно говоря, послевоенной и военной. То есть УПА (признана экстремистской в России и запрещена) — это для меня преступление номер один. У меня два деда воевали на войне, один погиб, поэтому у меня расклад в голове совершенно конкретный. В 2014 году в Донбасс пошел не добитый когда-то нацизм, сейчас мы наблюдаем его здесь. А то, что я должен участвовать, — это мой долг как гражданина. Я же помню истории фронтовых агитбригад, которые работали в Великую Отечественную войну. Артист должен поддерживать армию как может. Поэтому можем ехать — едем.
— Как вы поддерживаете сейчас?
— Далеко на передовую не пускают сейчас, но я продолжаю ездить и к линии фронта, и по госпиталям, и по местам подготовки военнослужащих. В Центральном военном округе и не только. Принимаю участие в фестивалях в защиту Донбасса. Очень много просто прямых коммуникаций с ребятами военными: привет передать или поздравить — всё это для них крайне важно. Регулярно с Минобороны отсылаем поздравления ко всем праздникам, гуманитарку помогаем собирать. И это даже не я помогаю, а люди, которые меня знают, которые слушают «Агату Кристи», которые подписаны на мои ресурсы.
— Насколько для вас лично это важная миссия?
— Когда я возвращаюсь из этих поездок, то чувствую себя живым и необходимым. У меня есть чувство выполненного долга. Возникает и гордость, и скромность за себя, что ты на правильной стороне истории, что ты сделал правильное дело. Что ты не зря живешь.
— Над чем работаете сейчас в творческом плане?
— Этой осенью у меня выходит первая часть альбома, над которым я долго работал. Там огромное количество композиций, которые я решил выкладывать по очереди. Я не могу жить, делая вид, что рядом не существует специальной военной операции. Я всей душой и всем сердцем там. И для меня выразиться на эту тему крайне важно. Не то чтобы я сочинил военный альбом, но в нем есть описание моих чувств, когда я увидел, что это такое. И я также готовлю к выпуску вторую часть этого альбома. Это уже про свет, про то, куда хочется двигаться. Посмотрим, может быть, у меня получится выразить это так, чтобы хотелось туда двигаться всем нам. Потому что я считаю, что двигаться нужно в одном направлении. Направлении понимания того, что мы одна большая человеческая семья.
— А видите ли новые имена на российской сцене? Что лично вы делаете для того, чтобы этих имен становилось больше?
— Я очень давно занимаюсь темой молодых музыкантов и талантливых ребят. У меня уже был, еще в середине нулевых годов, проект «Рокгерой». Я собирал композиции на рецензию. Рецензировал их, а потом эти рецензии могли прозвучать на каких-то радиостанциях, каких-то телевизионных версиях. Под брендом «Рокгероя» я проводил фестивали. В этом году после празднования 60-летия я решил возобновить этот проект. Мы сейчас ведем переговоры с «Нашим радио» на эту тему, разрабатываем саму передачу, она будет про это же.
— В конце лета во второй раз состоялся музыкальный фестиваль «ДК Горбунова — Легенда русского рока». Расскажите, пожалуйста, насколько интересно было выступить в легендарном месте? И насколько это было нужное мероприятие для московской публики?
— «ДК Горбунова» — площадка намоленная и известная. Она стояла у истоков рок-музыки. Мы выступали и на фестивале в первой «Горбушке», и сольные концерты давали. Когда ты туда заходишь, то действительно чувствуешь, что это место отечественной рок-музыки. Поэтому выступить на «Горбушке» было очень приятно. Во-первых, все, кто там участвовал, — друзья. Там и среди организаторов уже второе поколение наших друзей. А еще в фестивале, который проходит в городе, имеется много бытовых плюсов. Одно дело поехать куда-то далеко, не одну сотню километров, по пыли, по грязи и жить в палатках. А здесь, пожалуйста, приехал на метро, зашел, посмотрел, выступил и ушел. Поэтому формат городского опен-эйра, мне кажется, на «Горбушку» отлично зашел. У меня нет сомнений, что это станет традиционной историей.
— Вы ездите на метро?
— Нет, на метро я уже давно не езжу, конечно. Хотя со мной такое бывало, когда нужно приехать куда-то вовремя. Говорят, если хочешь полететь с комфортом, лети на самолете с военными, если хочешь вовремя, то езжай поездом. Я могу иногда специально зайти в общественный транспорт и проехаться. Некоторые люди боятся внимания к себе. Я тоже. Мне внимание к себе не очень, я не селебрити, который собирает почитание к себе. И в общественном транспорте я могу так замаскироваться чуть-чуть и просто ехать, наблюдать за людьми. Иногда, когда куда-то рано еду в Москве, могу остановиться, взять кофе, сидеть в машине и наблюдать за людьми утром. И это бывает очень интересно.
— Насколько вы действительно ощущаете себя звездой той величины, которой принято считать? Внутренние ощущения совпадают с этим образом?
— Самое главное — не загордиться. Я считаю, что нужно себя трезво оценивать, но недооценивать тоже плохо. С одной стороны, я отдаю себе отчет в том, кто я есть. С другой, мне кажется, быть скромным проще, чем быть напыщенным. И эта часть — быть популярным — для меня самая неприятная. Мы же мечтаем о том, чтобы в первую очередь наша музыка была популярна. Когда я был маленьким, то слушал «Автограф», Pink Floyd или Queen. Я же никого их не видел тогда, слушал их музыку. Меня цепляла она в первую очередь. Я всегда хотел, чтобы с моей музыкой было так же.
Сам я считаю себя человеком, у которого в жизни что-то получилось. Но я знаю, что нет предела совершенству, и что есть люди, которые вот в этом же возрасте достигли большего. Тут главное не обзавидоваться, не обругать себя. Если ты хочешь что-то сделать больше, то анализируй. Я считаю, что все эти вещи — это повод не гордиться собой. Нужно понимать свои достижения и ставить себе новые рубежи. Анализировать, что в тебе не так, чтобы двигаться дальше. Для меня это важнее.
