По словам эксперта, в Узбекистане проживает 36 миллионов, из них около 11,7 миллиона — в трех областях Ферганской долины. В этих областях сосредоточено почти 30 процентов населения Узбекистана, хотя при этом они занимают меньше 10 процентов территории страны.
«Демографический прессинг будет только усиливаться. Ферганская, Андижанская и Наманганская области Узбекистана, Согдийская область Таджикистана, Ошская и Джалал-Абадская области Киргизии — регионы с динамично увеличивающимся населением, а это значит, что проблемы демографии, которые очень крепко связаны с такими вопросами, как дефицит поливной воды и пахотных земель для сельскохозяйственного развития, будут расти», — отметил он.
Главная проблема Ферганской долины и всех трех государств, которые ее делят, добавил он, заключается в том, что, к сожалению, здесь не удалось преодолеть сельскохозяйственную направленность экономики.
«Все три страны находятся в зависимости от количества воды, пахотных и поливных земель, которые можно использовать в сельхозпроизводстве, у нас это главная проблема. Индустриального рывка в Ферганской долине за последние 30 лет не произошло, а значит, люди по-прежнему будут конфликтовать. И нет пока никаких оснований говорить о том, что в Ферганской долине появились условия для того, чтобы создавать новые рабочие места в сфере услуг и сервиса, а это значит, что люди будут оставаться в деревнях», — сказал он.
По словам эксперта, с каждым годом будет все больше и больше увеличиваться запрос на землю и воду, а значит, ключевые факторы, которые генерируют конфликтогенность в отношениях между тремя странами, сохранятся в условиях отсутствия крупных индустриальных проектов, которые могли бы вытягивать население из села в города.
Эргашев добавил, что сейчас идут огромнейшие подвижки геополитического и геоэкономического характера, которые называются «поворот России на Восток».
«Я бы в связи с этим говорил не только о повороте на Восток, но и о повороте на Восток и Юг, и мне кажется, что Юг здесь может быть даже более интересен. Совсем недавно я разговаривал с экспертами из Томской области, которые говорят о том, что если сибирский бизнес будет выходить на Иран, то, конечно же, через существующие железные дороги по Центральной Азии. Им не нужен каспийский маршрут, сибирские товары будут идти в Иран и на Чабахар через Центральную Азию», — заметил он.
Кроме того, отметил Эргашев, существуют проекты по продаже российского газа в Узбекистан и Казахстан. При этом понятно, что Центральная Азия интересует «Газпром» не как покупатель. Речь идет о том, что регион может стать пространством транзита природного газа из России через Казахстан в Китай и через Узбекистан и Туркмению по своповым механизмам в Иран и далее на Пакистан и Индию. В связи с этим проект ТАПИ тоже сейчас находится на новом этапе реанимации, потому что туда подключается «Газпром».
«На фоне всех этих проектов мы в Узбекистане Ферганскую долину оцениваем как пространство, которое способно выплеснуть очень серьезный потенциал конфликтности на всю территорию Центральной Азии. И тогда очень многие проекты — китайские, российские, да и турецкие — они все провисают именно потому, что долина способна обеспечить масштабный заряд агрессивно-пассионарной конфликтности», — подчеркнул он.
По его словам, если население Центральной Азии сейчас составляет 73−74 миллиона, то население Ферганской долины — это около 16 миллионов. Это очень серьезно при том, что сама долина занимает чуть больше 2% территории Центральной Азии, но там проживает около 17% всего населения региона.
«Там есть чему вспыхивать, есть кому поджигать. Исходя из этого, я бы все-таки был не так уверен в том, что Ферганская долина не имеет потенциала, она как раз имеет очень серьезный потенциал стать детонатором взрыва в регионе. А кто его взорвет — то ли британцы, то ли американцы, то ли они все вместе — это другой вопрос. Там есть люди, там есть механизмы, там есть инструменты, там есть радикальные исламские подпольные организации, там есть и западные фонды», — сказал он.
Эргашев добавил, что в последнее время в Ферганской долине, где он родился и вырос, произошел качественный рост ультрарадикальных исламистских проповедей.
«Я вижу это благодаря тому, что в ежедневном формате мониторю ситуацию с Телеграм-каналами, сайтами, на YouTube, сейчас они все очень активизировались. Официальный ислам проигрывает. Я вижу, что на самом деле официальное духовенство контролирует ситуацию для отчетов около своей мечети, но вокруг есть около 10−15 подпольных проповедников, которые не контролируются никем. Это касается не только Узбекистана, но и Таджикистана, трех областей южной Киргизии. Я очень рад тому, что у нас есть очень оптимистичные представления о том, что в Ферганской долине всё хорошо, но и у меня пока такого очень оптимистичного взгляда на перспективы развития ситуации в Ферганской долине нет», — заключил он.
