Цены на свежевыловленную черноморскую рыбу бьют все рекорды — 500 рублей за кило хамсы и 1,5 тысячи — за барабулю. Замороженная рыба стоит несколько ниже, но это не делает ее доступнее: хамса становится деликатесом, который можно себе позволить по праздникам. И хоть в этом году вылов черноморской рыбы официально увеличился, дешевле от этого она не станет.
ЛОВА МЕНЬШЕ, ЦЕНЫ ВЫШЕ.
Специалисты рыболовецкой отрасли существенное повышение цены связывают с ограничением лова. Участки морской акватории в районе Крымского моста, Севастополя, Евпаторийская акватория и Каркинитский залив закрыты для рыбаков. Большинство перебазировались на Каспийское море, а оставшиеся артели довольствуются малым уловом, который должен покрыть все затраты.
«Традиционный для нас промысел — это хамса и тюлька, а также кефаль и камбала на Западном побережье, — рассказывает начальник департамента рыбного хозяйства Минсельхоза Крыма Владимир Гайдаенко. — Точно так же мы используем Керченский пролив, его южную часть. Соответственно, с изменением обстановки, да и сама ситуация не могла не отразиться на промысле».
Прежде свежевыловленная и посоленная хамса тут же уходила на рынок, а рыбаки — в море за новым уловом. Рыбу бочками везли из Крыма, и пока она была свежего посола, быстро распродавали. Сейчас весь улов остается в регионе, поскольку везти его далеко накладно и бессмысленно — рыба быстро просаливается и становится непригодной в пищу. В результате не выловленную у крымских берегов хамсу с удовольствием добывают турецкие рыбаки. И не потому, что очень любят эту рыбку, а потому, что она идет на производство муки, которую покупают комбикормовые заводы Европы.
«Мы тоже рассматриваем производство рыбной муки как перспективное направление, но для этого нужно переоборудовать суда. Выбрасывать холодильники мы не призываем, качественная рыба размером 12 см и больше нужна свежей. А остальное пойдет на муку, что даст базу для развития других отраслей — фармакологии, птицеводства и выращивания форели».
ИЗ РЫБАКОВ В ФЕРМЕРЫ.
Форель, по расчетам отраслевиков, на рыбной муке из хамсы будет набирать до 3 кг веса и как локомотив вытащит за собой все остальные направления. Например, сейчас ученые Керченского филиала Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства занимаются изучением возможности разведения тихоокеанской устрицы. Прежде мальков устриц импортировали из Испании и Франции. Но с введением санкций поставки прекратились, и сейчас нужно закладывать собственные питомники, чтобы свежие устрицы радовали гурманов и тех, кто, находясь на отдыхе в Крыму, обязательно должен их попробовать.
«Если говорить о рыбе, то наш филиал делает серьезную работу по изучению потенциального для выращивания нового объекта — черноморского калкана. Это действительно ценная промысловая рыба и заслуживает серьезного внимания. Технология выращивания калкана может быть перспективной и для получения товарной рыбы, и для искусственного воспроизводства поддержания популяции этого вида», — добавил заместитель начальника керченского филиала Антон Полин.
Ученые, как и отраслевики, уверены, что в будущем товарную рыбу не будут добывать — ее будут выращивать на рыбных фермах, точно так же, как выращивают птицу, а не добывают ее на охоте. Но в отличие от птичника, для рыбных ферм нужны особые условия — удаленность от промышленных стоков, хорошая циркуляция воды и защита от штормов.
КИСЛОРОДА МЕНЬШЕ, МЕДУЗ БОЛЬШЕ.
В Черное море ежегодно попадает около 3 миллиардов тонн органики. Считалось, что вся она утилизируется в слое сероводорода, который находится на глубине от 200 метров и ниже. Расчет промысловиков на то, что такая самоочистка позволит выращивать качественные морепродукты без применения антибиотиков, чем грешат большинство рыбных ферм за рубежом — им приходится перестраховываться от возможных инфекций. Однако не так давно выяснилось, что в слой сероводорода органика не уходит — она застревает в промежуточном слое воды между «живой» с кислородом и «мертвой» — с сероводородом.
Как рассказал научный сотрудник отдела морских экосистем Института биологии южных морей Виктор Мельников, огромное количество удобрений с полей годами смывалось реками в море, и это привело к глобальному замору.
«Вся погибшая органика растекалась по границе сероводородной зоны, увеличивая промежуточный слой. С глобальным потеплением кислородосодержащего слоя стало еще меньше на целых 44%, — подчеркнул ученый. — Это не значит, что нам угрожает выход сероводорода на поверхность, нет. Но очевидно, что крупной рыбы уже не будет, и сейчас мы стоим на пороге перехода экосистемы Черного моря из одного состояния в другое, где роль хищников заменят всякие желетелые организмы».
Конечно, ученые уже научились делать медуз съедобными, превращая их в чипсы с высоким содержанием белка. И, возможно, такая пища в будущем не будет восприниматься как нечто экзотическое. Но пока жители и гости Крыма хотят видеть на столе блюда из свежей барабули, ставриды, луфаря, хамсы и кефали. Для этого, по словам Мельникова, нужно соблюдать все конвенции по сохранению Черного моря и сделать заповедными от хозяйственной деятельности значительные его части. Увы, но в таком случае тарелка с рыбными деликатесами будет по карману только очень высокооплачиваемым менеджерам.
