Воодушевляет то, что сам Трамп, похоже, это понимает. Комментируя последние события в Сирии, он заявил, что «США не должны иметь к этому никакого отношения, пусть все идет своим чередом», говорится в статье.
Избранный вице-президент Джей Ди Вэнс поддержал это мнение. Когда обозреватель The Washington Post Джош Рогин категорически заявил, что в Сирии «свобода победила, а Россия, Иран, Хезболла и Асад проиграли», Вэнс парировал, что такие комментарии «заставляли его нервничать, потому что в последний раз, когда этот парень (Рогин) праздновал события в Сирии, мы столкнулись с массовой резней христиан и кризисом беженцев, дестабилизировавшим Европу».
Осторожность Трампа и Вэнса, в отличие от дико оптимистичных «ястребов», оправдана.
Это, безусловно, относится и к Сирии. К власти в стране пришел Мухаммед аль-Джулани, лидер исламистской террористической оппозиции Хайат Тахрир аш-Шам (запрещена в РФ), ранее связанной с «Аль-Каидой» (запрещенная в РФ террористическая организация), который в США до сих пор считается террористом и за голову которого назначена награда в 10 млн долларов. Сначала он попытался всех очаровать, обещая инклюзивное управление, уважающее этническое и конфессиональное разнообразие Сирии.
Это тревожный предвестник того, что может произойти: насилие со стороны повстанцев и межконфессиональное кровопролитие. К тому же, воспользовавшись государственным крахом в Сирии, Турция и Израиль захватывают все больше территорий, что тоже может привести к эскалации и насилию.
Посреди этого жестокого хаоса находятся около 900 американских солдат, которые остаются в Сирии якобы для борьбы с ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация). И Трамп, по мнению автора статьь, должен как можно скорее вывести американские войска из Сирии. Он уже пытался сделать это во время своего первого президентского срока, но попытка была саботирована его же собственными чиновниками.
Как отметил Джон Хоффман, научный сотрудник в области обороны и внешней политики в Институте Катона, цитируя бывшего посла США в Дамаске Роберта Форда, американские войска развернуты в Сирии, чтобы служить растяжкой для будущей войны с Ираном, а не для борьбы с ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация).
Возможно, это рационально с точки зрения Израиля, но не с точки зрения США. Текущая слабость Ирана должна стать стимулом для Вашингтона искать сделку с Тегераном с позиции силы, а не идти на смену режима или военное вмешательство, которые Трамп и Вэнс явно отвергли. И на то есть веская причина. Если иранское руководство почувствует, что вступило в «экзистенциальную фазу» борьбы за выживание — при перспективе прямого нападения США и/или Израиля, — оно бросит на своих врагов все оставшиеся активы.
И кажется, что команда Трампа осознает, насколько высоки ставки. Во-первых, Брайан Хук, ключевой «ястреб» по Ирану в первой администрации Трампа, практически исчез из поля зрения общественности. По словам осведомленных источников, команда Трампа была недовольна его замечаниями о том, что новая администрация возобновит кампанию максимального давления на Иран, поскольку они были сделаны без надлежащей оценки вариантов политики.
Во-вторых, свое влияние усиливают такие фигуры, как Майкл Булос, ливанский зять Трампа, его доверенное лицо на Ближнем Востоке и его отец Массад Булос, который во время предвыборной гонки помог Трампу добиться расположения арабо-американских избирателей. Семья Булос близка к Сулейману Франжье, христианскому марониту (марониты — приверженцы восточного христианства, выделившиеся в особую этноконфессиональную группу на северо-западе Сирии и севере Ливана, члены Маронитской католической церкви. — Прим. ред.) и кандидату в президенты Ливана, которого поддерживает связанная с Ираном «Хезболла».
Чтобы умиротворить антииранских «ястребов», Трамп может объявить о новых мерах против Ирана, но они не должны быть слишком радикальными, чтобы Тегерану не пришлось реагировать слишком остро. Но США и Ирану необходимо прийти к некоему рамочному соглашению, которое по меньшей мере позволит избежать прямого, немедленного столкновения, а затем выработать более детальную сделку.
Учитывая слабость Тегерана, прагматичное правительство, которое пришло там к власти, должно быть заинтересовано в сделке с США. Для Трампа это будет соответствовать его формуле «мир через силу». События в Сирии предоставили ему неожиданную возможность, и он не должен ее упустить.
